Собрание мировой элиты в Давосе глазами женщины

Айрис Бонет идет по узкой лестнице в фойе отеля, неся в руке смартфон, две сумки и зимнюю куртку размером с одеяло. На улице ниже нуля. Она уже час как на ногах, проверяла электронную почту, писала сообщение мужу, который присматривает за двумя сыновьями, но большую часть времени, как она призналась, она сушила волосы. Это ее первое наблюдение дня: в Давосе женщины спят меньше, чем мужчины. Из-за волос. На Всемирном экономическом форуме в Давосе женщины спят меньше мужчин Г-жа Бонет изучает гендерное неравенство, пишет nytimes.com. Будучи поведенческим экономистом в Гарвардской школе Кеннеди, она стала одной из около 600 женщин-участниц на Всемирном экономическом форуме в 2017 году. При этом, на форуме насчитывается около 2400 мужчин — это 80 процентов всех участников. Гендерный дисбаланс здесь очень хорошо отражает недостаток женщин-лидеров в реальном мире. Как выразилась одна американская женщина-руководитель: “Кем они себя возомнили? Сенатом?” Мне было любопытно: каково это - быть женщиной в Давосе? Мы идем по скользкому тротуару на рассвете. Первая по плану – утренняя панель по вопросу о том, как увеличить гендерную представленность в организациях. Недавно Айрис Бонет написала книгу на эту тему и будет одним из спикеров. Г-жа Бонет приехала на день раньше и застала окончание ежегодного женского приема в рамках конференции. Здесь женщины-новички в Давосе получают советы от завсегдатаев — своего рода путеводитель для выживания. Приносите удобную обувь. Ожидайте долгие очереди из-за проверок. Не бойтесь, или не показывайте, что боитесь. Судя по рассказам, давосские мужчины еще не полностью примирились с присутствием женщин. Их все время принимают за “спутниц”. Мужчины теряются, когда встречают женщин-руководителей. Г-жа Бонет знает, что делать. Это ее четвертый год в Давосе. На ней удобная обувь, а туфли она несет в отдельной сумке. В очереди в отеле Morosani Schweizerhof довольно много мужчин. “Это обнадеживает”, - шепчет Бонет. Они все встали так рано, чтобы узнать о гендерном неравенстве? Мы быстро узнаем, что на то же время запланирована встреча по финансам. Тем не менее, из примерно 200 человек, которые пришли на обсуждение гендерных проблем, возможно, треть - мужчины. И половина выступающих - женщины. Мне кажется, что это хорошо. Первый раз я приехала в Давос в 2002 году, и тогда было довольно стандартно проводить панельную дискуссию с четырьмя мужчинами среднего возраста. “Манель”, - так ее прозвали женщины. Для редкой женщины-спикера оборудование часто доставляло неудобства: микрофоны, в которые попадали серьги, высокие стулья-табуретки, из-за которых болтаются ноги, задираются юбки и сваливаются каблуки. Но не сегодня. Гендерный дисбаланс в Давосе очень хорошо отражает недостаток женщин-лидеров в реальном мире В течение следующих полутора часов, кажется, что корпоративный мир вот-вот очутится на пороге гендерной революции. «Юнилевер» и «Мерсер» уже применяет гендерно-нейтральный оценочный тест при наборе сотрудников. SAP использует большую базу данных, чтобы в тексте вакансий избегать таких прилагательных, как “агрессивный” и “конкурентоориентированный”, которые, по некоторым данным, отпугивают женщин. Число женщин-руководителей увеличилось на всех трех предприятиях. Обо всем этом Бонет пишет в своей книге “Что работает”, где говорится о необходимости устранять предубеждения в организациях, а не у конкретных людей. Мы все предвзяты, объясняет она: “Даже если у тебя самые лучшие намерения, трудно преодолеть свои бессознательные предубеждения”. Еще даже не обеденное время, а я уже устала. Айрис Бонет достает парацетамол. В девяти из десяти панелей участвуют женщины-спикеры — значит, эти 20 процентов пользуются большим спросом. Мы идем по Променад, главной улице Давоса, мимо Русского Дома (обычно – кофейня); кафе HSBC (обувной магазин в остальное время года); комнаты отдыха Salesforce (книжный магазин); и двухэтажного здания Facebook, которое построили специально для форума и демонтируют по завершении. Г-жа Бонет направляется в студию Маккинзи, обычное офисное здание, чтобы дать интервью о своей книге. Компания Маккинзи провела обширное исследование, чтобы доказать, что гендерная представленность – это хорошо для бизнеса. Недавно они опробовали алгоритм, созданный для устранения предвзятости при наборе сотрудников. Он позволил принять больше женщин. “Вау, - восклицает г-жа Бонет. – После такого утра действительно покажется, что что-то происходит”. И вот мы снова на мероприятии по искусственному интеллекту с двумя мужчинами-ведущими. В аудитории 12 мужчин и 4 женщины. Когда приходит время ответов на вопросы, две женщины в заднем ряду поднимают руки первыми, за ними поднимает руку мужчина в первом ряду. “Хм, начать с первого ряда?” – теряется спикер... Его глаза бегают вверх и вниз. “Нет, давайте начнем с дамы”, - быстро отвечает мужчина в первом ряду. Это неловко. Женщина спрашивает о влиянии искусственного интеллекта на образование и детей. Мужчина спрашивает о влиянии технологии на сущность его бизнеса. “Это было странно, - сказала потом Бонет. – То есть, хорошо, что он подловил ведущего на желании начать с мужчины. Но вот это все ‘дамы вперед’... - она замолкает. - Это было просто неестественно”. Что бы она сделала? “Можно быть использовать общее описание: «начнем с человека в голубом шарфе» или что-то вроде этого”, - говорит она. По пути мы встречаем Софию. У нее красивые мягкие черты лица, чистая кожа, слегка подведенные глаза и обаятельная улыбка. София – андроид, то есть, красивый женский робот. Мы останавливаемся, чтобы разглядеть ее получше. «Привет», ― говорю я. София кивает, ее улыбка растет. У нее довольно хорошо получаются различные выражения лица, но она еще учится проявлять эмоции, объясняет нам ее создатель, высокий худой парень. Тут я неожиданно осознаю, что каждый андроид, которого я видела – женщина. Я спрашиваю Боба Гудсона, основателя Quid и специалиста по искусственному интеллекту, встречал ли он когда-нибудь привлекательные мужские андроиды, созданные женщинами. Всемирный экономический форум фактически имеет своего рода квоту для женщин: крупным компаниям разрешено брать пять человек, только если одна из них женщина “Я не задумывался об этом, - говорит он. - Но теперь, когда вы сказали, да, все андроиды, что я видел – это женщины, сделанные мужчинами”. Это немного жутковато, по-моему. Как это скажется на очередной технологической революции, если самые умные машины сделаны мужчинами? Я вспоминаю фразу из одного из предыдущих обсуждений: “Алгоритмы беспристрастны настолько же, насколько те, кто их программирует”. Предвзятость – большая тема сегодня. На заседании по прогнозированию предвзятости, которое модерирует г-жа Бонет, два профессора — мужчина и женщина — делают презентацию вместе. Он говорит первый; она не перебивает его. Когда заговорила она, он перебил ее шесть раз — один из которых, как он выразился, прежде, чем повторить то, что она сказала 30 секунд назад, «чтобы уточнить». Я начинаю понимать, что женщины имеют в виду, когда говорят мне, что они “в комнате, но не в разговоре”. Далее по расписанию: Гарвардский прием в Гранд Отель Бельведер, самом шикарном отеле в городе. В гардеробе нам говорят, что за сумки с обувью берут 5 швейцарских франков. Назовем это налогом на женщин. Я захожу в уборную, чтобы освежиться. В мужской туалет длинная очередь, и персоналу это не нравится, потому что мужчины забредают по ошибке на кухню. В женском туалете тихо — одно из преимуществ быть среди 20 процентов. Всемирный экономический форум фактически имеет своего рода квоту для женщин. Крупным компаниям разрешено брать пять человек, только если одна из них женщина. В противном случае – не более четырех. Замечают ли дисбаланс мужчины? Это уже другой вопрос. “Когда мужчины видят комнату, полную людей, и 20 процентов из них – женщины, они видят 50 процентов”, - говорит Лаура Лисвуд, генеральный секретарь Совета женщин-мировых лидеров, со ссылкой на социологические исследования. Мужчины думают, что мы достигли цели. 20 процентов – новый стеклянный потолок? Но, видимо, не у поколения миллениума. The Global Shapers, лидеры в возрасте до 30-ти лет в Давосе, имеют гендерное соотношение 50 на 50. Молодые женщины, такие как Джианина Кэвизел, 29 лет, основатель Student Impact, консультационного центра по вопросам управления, говорят мне, что гендерное равенство не является для них основным направлением, по крайней мере, на Западе. Их волнуют вопросы изменения климата и безработицы среди молодежи и беженцев. Я встречаю Бонет после обеда. Уже 23:20, довольно рано по меркам Давоса. Но это был долгий день. Мы переобувались раз 10, и восемь раз проходили проверку безопасности. Мы платили налог на женщин, пережили пару «манелей» и познакомились с Софией. Вперед.