Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта в этом году отмечает 75-летний юбилей. О том, каким стал и каким будет университет, о задачах производства будущего, экологических, производственных и урбанистических проектах рассказал ТАСС его ректор, доктор философских наук Александр Федоров.
— В этом году вашему вузу исполняется 75 лет. Но современное качество он обрел немногим более десяти лет назад. Какова его миссия сейчас?
— Юбилей будет посвящен истории поисков идентичности Балтийским федеральным университетом за последние 75 лет. Учреждение возникало как центр подготовки педагогических кадров и долгое время оставалось педагогическим институтом, затем стало классическим университетом. В какой-то момент в его названии появился титул "Российский государственный университет", затем, в 2011 году, про который мы вспоминаем, произошло важное событие для университета — он стал федеральным. То есть у него появилась первая масштабная многолетняя программа развития и первая крупная инвестиция в инфраструктуру, в кадры, в лабораторную базу, в поддержку исследовательской проблематики.
Одной из важных миссий нашего университета является обеспечение миграционного притока в Калининградскую область. Университет в прошлую приемную кампанию вышел на уровень 50-процентной комплектации студентами из других регионов и других стран, достигнув значения 13% иностранных студентов.
— Выпускники БФУ остаются в Калининградской области?
— Наш регион особенный. Он живет тем, что привлекает человеческие ресурсы. В этом контексте очень существенная роль университета заключается в привлечении молодых и высококвалифицированных кадров.
75% выпускников университета, и это хороший показатель, остаются работать в регионе. Это существенный вклад в формирование региональной интеллектуальной, промышленной элиты с плечом планирования до 15–20 лет — выстраивание жизненных маршрутов, формирование собственного бизнеса, собственных сфер занятости.
— Каким вы видите Балтийский федеральный университет, допустим, через пять-десять лет? Какое место в достижении целей развития у программы "Приоритет-2030"?
— Мы будем решать крайне сложную задачу по реализации новой стратегии развития в течение следующих десяти лет. Эта стратегия, поддержанная федеральной программой "Приоритет-2030", содержит три главные задачи развития университета: создание вуза как проектного; создание университета-терруара, предполагающее максимально глубокое взаимодействие с регионом; формирование сетевого университета-хаба, в котором каждое из направлений деятельности поддержано партнерами и реализуется в кооперативном формате.
— Сейчас невозможно не спросить о перспективах международного сотрудничества. Какие есть проблемы, в каких направлениях планируется активизировать работу?
— БФУ начал диверсификацию своей международной деятельности еще в 2019 году. До этого времени перед университетом стояла единственная цель — сотрудничество со странами Евросоюза. Сейчас мы не просто сделали ставку, но предприняли ряд активных действий, чтобы развивать партнерство и в Юго-Восточной Азии, и в Латинской Америке. И добились неплохих результатов.
У нас сложились серьезные программы (несколько заторможенные пандемией, надеюсь, это сейчас изменится) с университетами Китая, у нас сложился понятный набор тематик по биомедицинским, по инжиниринговым исследованиям и разработкам, которые мы будем реализовывать вместе с партнерами из провинций Аньхой и Шаньдун. Мы открыли центр изучения русского языка и профессиональных компетенций на территории Шаньдунского политехнического университета. У нас сформировалась серьезная программа сотрудничества с Аньхойским медицинским университетом. Центр в Шандуне уже работает, там обучаются более 150 студентов, это неплохая стартовая позиция.
Сейчас важное для нас направление — это сотрудничество с университетами Центральной Азии. В конце мая в Самарканде и Бухаре мы будем открывать представительства Балтийского федерального университета с широкой программой обменов как студентами, так и преподавателями. Мобильность за следующие два года достигнет с каждой стороны до тысячи человек. Мы рассчитываем на серьезную программу сотрудничества с университетами Казахстана и Киргизии, там появилось около семи партнеров.
В прошлом году мы впервые "взяли на борт" студентов из Эквадора, 24 человека.
Наше медицинское образование имеет англоязычный трек и пользуется достаточной популярностью у индийских студентов. При всех тех сложностях, которые мы сейчас имеем с обеспечением платежей, мобильности, мы видим в перспективе пяти лет серьезные возможности на этих рынках.
Ни один из договоров не останется на бумаге. Для нас главное три вещи — совместные образовательные продукты, совместные исследования в ограниченных областях и направлениях, где мы действительно являемся лидерами, и культурные контакты.
У нас, я не буду скрывать, серьезный кризис в отношениях с партнерами из Евросоюза. Подавляющее большинство программ, как образовательных, так и научных, приостановлено или прекращено. Тем не менее ряд университетов Болгарии пролонгировали с нами соглашения, ряд исследовательских групп из Италии поддерживают нашу исследовательскую проблематику по нейросайенс и продолжают это делать, совместно занимаются с нами грантами.
К нам приехали несколько студентов, отчисленных из зарубежных вузов. Не очень много, учитывая проблемы с логистикой. Хочу подчеркнуть, что наши практически теперь уже бывшие европейские партнеры тем не менее предельно корректно отнеслись к нашим студентам, находящимся по программам обмена. Никаких критических ситуаций не было. Мы не видим неразрешимых проблем.
— Правительство России разрабатывает новые критерии эффективности научной работы с опорой на внутренние стандарты. Как вы относитесь к этому процессу?
— Это абсолютно правильные инициативы и решения. Что в них самое важное и что лично мне создает достаточно оптимистическое настроение — это отказ от… сейчас придумаю неологизм… цитатоцентричности. Это было увлекательное приключение, которое все российские университеты пережили за последние 10–15 лет, когда мы всеми силами пытались войти в глобальные рейтинги. Мы увидели глобальную кухню изнутри и завоевали определенные позиции. Я напомню, что российские университеты начинали с нуля. Балтийский федеральный университет в прошлом году вышел на 651–700-ю позицию в мировом рейтинге QS, это очень неплохо. Мы в этом году, только что, вошли в предметный рейтинг по философии среди 200 лучших вузов мира. Балтийский федеральный имени Канта обязательно там должен присутствовать. И мы по праву там заняли место, это действительно наше достижение.
Это дало неоценимый опыт. Но в чем суть решений кабинета министров, это в изменении вектора на внедрение, на конкретно-предметные разработки и решения, которые создают практический результат для промышленности и обеспечивают жесткую связку между наукой и образованием.
Мы всегда страдали этой бедой — посмотрите на результаты патентной деятельности российских университетов и Российской академии наук за последние десятилетия. Чаще всего мы либо не доводили до внедрения собственные разработки, либо удивительным образом отдавали их своим партнерам, находящимся за пределами страны.
Управление интеллектуальным капиталом и разработками для нас сейчас является важной задачей, которая и сформулирована правительством.
— Экологическая повестка, как кажется, очищается от наносных политических элементов. Как вы думаете, сейчас хорошее время для решения действительных проблем взаимодействия человека и природы? В этом контексте — каких научных результатов можно ждать от исследований на карбоновом полигоне "Росянка"?
— Вы правильно заметили, что сейчас на какой-то период, я не думаю, что на очень долгий, экологическая проблематика по изменению климата и действительно катастрофической эволюции глобального биоценоза сдвинулась из центра внимания на периферию. Это не надолго. Проблемы остаются.
В России сформирована сеть карбоновых полигонов. В частности, мы сейчас запустили двухуровневый полигон "Росянка", он имеет и морскую локацию, и сухопутную, что дает возможности универсальной оценки эмиссии парниковых газов.
Перед нами в ближайшие три года стоит главный вопрос — исследовать, насколько, собственно, невозвратны климатические изменения. То есть то, что мы уже сейчас фиксируем беспрецедентно высокую интенсивность увеличения СО2 в нашем, например, регионе, — это факт. При этом мы достаточно оптимистично настроены относительно возможности управления этим процессом.
— Среди партнеров БФУ очень разные представители чистой энергетики — и "Росатом", и "Хевел". Как осуществляется сотрудничество с ними (и другими индустриальными партнерами, конечно)? Можете назвать самые интересные совместные проекты?
— Вы назвали двух важных для нас партнеров — "Хевел" и, безусловно, "Росатом". У нас семь партнеров, которые делают нам сходные заказы по формированию длительных образовательно-научных и внедренческих треков. Сюда же я могу отнести заводы "Факел" и "Автотор".
Что касается "Хевел". У нас сформулирована исследовательская программа, которая решает амбициозные задачи по поиску и испытанию новых материалов для активной поверхности солнечных батарей. Компания "Хевел" намерена создать завод в Калининградской области, и она сделала нам кадровый заказ. Мы сформировали под них магистратуру по солнечной энергетике, которая уже работает и пользуется популярностью.
Здесь очень многое зависит от устойчивости решений индустриального партнера. Мы всячески приветствуем любую инициативу индустрии и бизнеса, но всегда убеждаем, что мы не моторная лодка, которая за 10 сек. может изменить траекторию движения. Каждая магистратура — это два года, балакавриат — четыре. Осознанный подход в потребностях в кадрах и к наполнению компетенций программы — взаимная ответственность. Мы полны умеренного оптимизма и считаем, что этот проект станет образцом сотрудничества по формированию адресной программы для предприятия.
Что касается "Росатома" — эта история только начинается. Недавно состоялся визит руководителя корпорации Алексея Евгеньевича Лихачева. В конце мая мы проводим большую проектную сессию по формированию общей исследовательской и образовательной проблематики на десятилетний период развития.
Намерение компании построить завод по производству литиевых батарей в Калининграде поставило перед нами несколько вызовов. Один из которых — это кадровая подготовка специалистов, которые будут и строить этот завод, и будут на нем работать. С нового учебного года мы начнем выполнять этот заказ.
Вторая задача более сложная — сформировать на нашей территории совместный R&D-центр. За ближайший месяц нам надо утвердить его тематику, определить проектные разработки и запустить в течение этого календарного года. Не скажу, что это просто, но здесь мы вдохновлены очень устойчивым намерением "Росатома", несмотря ни на санкции, ни на сложности с логистикой, начать деятельность в Калининградской области.
Кадровая потребность и для "Хевела", и для "Росатома" для запуска предприятий весьма существенная, по разным специальностям она будет составлять до 3 тыс. человек. Это минимальная планка учитывает как инженерный, так и средний персонал. Для БФУ это, безусловно, новый этап развития.
— Ваш университет уже сейчас воспринимается как современный, динамичный вуз. В планах — новый кампус. Что он даст людям помимо, очевидно, бытовых удобств?
— Мы проходим первый этап создания неокампуса. Проектирование закончено, рассчитываем, что в этом году первый камень будет заложен.
Что представляет собой наш кампус? Это вещь, которая предлагает новое средовое решение для нового способа производства будущего.
Для нас смысл кампуса заключается в том, чтобы собрать в одном месте разных людей, нацеленными не просто на саморазвитие, на поиск своего места в жизни, главное — на кооперацию. То есть на создание собственных кооперативных, синтетических решений развития, образование целевых сообществ. Именно поэтому сама по себе архитектурная и дизайн-модель кампуса представляет собой достаточно сложное решение. С одной стороны, она наследует традициям старого Кенигсберга и советского Калининграда, а с другой стороны — предлагает решения, относящиеся к биоархитектуре будущего.
В этом кампусе будет собрано четыре направления. Это биомед, гуманитаристика, высокие технологии в приложении к физмату, IT и инжинирингу, территориальное управление и развитие. Мы совершенно осознанно ставим перед собой такую задачу — добиться кооперативного эффекта с использованием компетенций нейронаук, нейрокогнитивистики, выстраиванием продуманных, долгих маршрутов развития студенческих сообществ, микроколлективов, формирования нового типа проектности, которая дает возможность совмещать как физическую основу кампуса, так и его цифровую копию.
Уже сейчас мы создаем цифровую модель кампуса, альфа-версия уже готова. Думаю, что до конца этого календарного года там пройдут первые онлайн-занятия, первые конференции, а может быть, даже первые продажи, которые осуществят наши партнеры.
Важно, что кампус открыт для горожан, вписывается в идею развития Калининграда и послужит мощным драйвером новых архитектурных решений, освоению новых территорий. Так, рядом с нами находится историческое пространство под названием Литовский вал, и, глядя на нас, городские архитекторы уже предложили новое дизайн-решение по его реконструкции. То есть наши 29 га, где будут располагаться кампус и парк, который является его неотъемлемой частью, потянут за собой еще как минимум 30 га городских территорий. Это будет действительно уникальное место.
— Международная олимпиада по философии для школьников — это тоже о производстве будущего?
— Этот проект предложил председатель правительства Михаил Владимирович Мишустин, когда посещал нас несколько месяцев назад, тогда принималось итоговое решение о строительстве кампуса. Мы с удовольствием реализуем эту идею, потому что видим в ней огромный потенциал.
Олимпиада должна стать крупным интеллектуальным предприятием. Сейчас мы, несмотря на изменившуюся международную ситуацию, ставим перед собой задачу уже в этом году запустить международный трек олимпийского движения по философии, ставящий перед собой задачу развития мышления, формирования коллективов единомышленников, создания способности к осознанному, целенаправленному производству будущего.
На данный момент, пока идет процесс подготовки, можно сказать, что олимпиада соберет участников не менее чем из 15 стран. Будет серьезная международная команда экспертов. Мы реализуем проект в партнерстве с философским факультетом МГУ.
Видим огромный потенциал привлечения внимания к проблемам развития мира, проблемам рисков, которые стоят перед миром, к русской философии и русской культуре. И к продвижению идей, что мир многообразен и каждый голос должен быть услышан, а формирование общности возможно только тогда, когда между людьми есть различия. Когда все думают в одном направлении, все друг с другом согласны, никакого развития быть не может.
Мы постараемся отнестись к этой олимпиаде именно как к инструменту глобального развития человечества, с акцентом на то, что способность мыслить философски, является важнейшей чертой человека-исследователя. Для нас такая амбициозная и очень непростая задача является при этом и крайне интересной.
Беседовала Елена Иванова