Консервативный федеральный бюджет на ближайшие три года принят Госдумой. На этот раз правительство проявило осторожность: основной финансовый документ сверстан исходя из цен на нефть в 40 долларов. Эксперты, опрошенные «Лентой.ру», уверены, что новый бюджет направлен на заморозку текущей экономической ситуации. Он не поможет ни делу роста ВВП, ни восстановлению благосостояния населения. Госдума приняла бюджет на 2017 год и плановый период 2018-2019 годов. Он предполагает постепенное снижение дефицита с 3,2 до 1,2 процента, нефть по 40 долларов и инфляцию не выше 4 процентов в течение всей трехлетки, а также ослабление рубля (с 67,5 до 71,1 рубля за доллар). Самые крупные статьи расходов федерального бюджета в 2017-м: социальная политика — 5,08 триллиона рублей; оборонка — 2,84 триллиона; экономика — 2,29 триллиона; безопасность — 1,97 триллиона. На образование потратят 568 миллиардов; на здравоохранение — 377 миллиардов; на культуру — 94 миллиарда. «В следующем году, в зависимости от возможностей экономики, мы будем корректировать бюджет. И действительно будем в первую очередь направлять средства на приоритетные программы поддержки промышленности, сельскохозяйственного машиностроения, автомобилестроения и другие задачи», — сказал глава Минфина Антон Силуанов, представляя основной финансовый документ Госдуме. Пока возможности экономики России в 2017 году не совсем ясны. И принятый федеральный бюджет пока не способствует достижению стратегической цели обогнать по темпам роста мировую экономику, считают эксперты. При этом решить проблему несбалансированности бюджета так и не удалось: слишком большими остаются траты на оборону и социалку, слишком низкими — вложения в человеческий капитал. Юлия Цепляева, директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка: «Я рада уже тому, что бюджет принят вовремя, до конца года. Чтобы помочь восстановлению экономики, сжатие расходов не должно быть таким агрессивным, ведь обычно страны наращивают расходы при спаде. Я бы, конечно, предпочла компромисс в сторону более щедрого бюджета. Но и желание властей обеспечить финансовую стабильность тоже понятно. Риски в нынешней неопределенной ситуации хорошо известны. Что касается параметров бюджета, то они намеренно консервативны. Думаю, нефть будет дороже 40 долларов, в нашем прогнозе ее цена равна 50 долларам. В то же время правительство хочет снизить зависимость государственных финансов от цен на нефть, поэтому и занижает ее стоимость». Станислав Мурашов, экономист по России, Райффайзенбанк: «Я бы сказал, что задача бюджета 2017-2019 не в том, чтобы стимулировать экономический рост, а в том, чтобы не усугубить и без того проблемную ситуацию в экономике. В бюджете не запланировано ощутимого увеличения финансирования национальной экономики, а объем статей расходов, которые не способствуют росту (расходы на силовиков и на социалку), занимают почти 70 процентов. Поэтому вряд ли стоит ожидать, что такой бюджет ускорит экономический рост. Однако в рамках сложившихся экономических реалий у правительства нет альтернатив. Соцрасходы должны остаться высокими. Пенсионный фонд продолжает зависеть от трансферта из федерального бюджета. При этом высока доля бюджетников в экономике, им надо индексировать зарплату. Кроме того, не исключено усиление господдержки перед предстоящими президентскими выборами. Сложно говорить о мерах, повышающих эффективность бюджета, в предвыборном году. На месте властей я бы подумал о снижении налоговой нагрузки на ненефтегазовый сектор — как через упрощение процедур администрирования, так и через снижение ставок». Арсений Мамедов, старший научный сотрудник лаборатории исследований бюджетной политики РАНХиГС при президенте России: «Планы по номинальному сокращению расходов задают достаточно жесткие рамки для бюджетной политики на 2017-2019 годы. При этом прогноз ненефтегазовых доходов завышен, а прогноз по нефтегазовым доходам — реалистичен. Таким образом, со стороны доходной части бюджета существуют определенные риски. В расходной части не запланировано улучшения эффективности трат с точки зрения соотношения производительных (человеческий капитал, инфраструктура) и непроизводительных. С учетом снижения объема госинвестиций в последние годы это может стать препятствием для выхода российской экономики на сбалансированное развитие. В 2019 году доля инфраструктурных расходов в ВВП снизится более чем на 25 процентов по отношению к соответствующим значениям 2016 года. Относительная величина госрасходов на здравоохранение в России (3,7 процента ВВП в 2014 году, данные ОЭСР) значительно ниже, чем в развитых странах (6,5 процента ВВП), и не соответствует реальному уровню экономического развития страны. Снижение в реальном выражении расходов федерального бюджета на высшее образование вызвано сжатием вузовской сети в связи со значительным уменьшением количества студентов. Это происходит в силу демографических причин. Вместе с тем данная политика не соответствует задачам повышения качества образования и конкурентоспособности российских университетов на международной арене. В части соцзащиты и поддержки граждан бюджет по-прежнему нельзя назвать адресно ориентированным, так как социальные гарантии от риска бедности не являются приоритетными. При увеличении расходов федерального бюджета на социальную политику в 2016 году более чем на 220 процентов по сравнению с 2008 годом уровень бедности в России составил в 2015 году 13,4 процента — столько же, сколько и в 2008-м. Получателями соцподдержки за счет средств федерального бюджета являются более 20 миллионов человек».
