Уйти нельзя остаться: США решают судьбу Афганистана
Вернуть на родину 2500 американских солдат и оставить правительство Афганистана с исламистскими мятежниками — талибами (под запретом в России) один на один? Нарастить военный контингент, чтобы оттеснить террористическую группировку дальше в труднодоступные районы? Попробовать выбить у нее уступки за столом переговоров? Эти варианты остаются на повестке дня. Решая, как быть с Афганистаном, президент Джо Байден не может только одного — оставить в раздираемой внутренним противостоянием центральноазиатской стране все как есть. Сокращенный его предшественником Дональдом Трампом американский контингент слишком незначителен и нуждается либо в немедленном укреплении, либо организованном выводе. Если, как считал Трамп, войска на родину допустимо вернуть к 1 мая, то решение об этом необходимо принимать срочно — уже в ближайшие дни. В противном случае военные усилия нужно наращивать. Но решиться на это непросто. Байдену нежелательно уходить, но и политически затратно оставаться надолго.
Стакан наполовину пуст?
Юридические рамки, в которых оказались США, побуждают их действовать быстро. На кону — выполнение соглашений, заключенных с талибами год назад, 29 февраля 2020 года, в катарской столице Дохе. Основные положения договора изначально вызывали критику: вывод всех американских войск до 1 мая 2021 года в обмен на сокращение насилия, сотрудничество исламистов с законным правительством в Кабуле и полный разрыв связей с запрещенной в России "Аль-Каидой". С опаской относящиеся к талибам американцы предусмотрели возможность для шага назад: право отказаться от договоренностей, если станет известно, что талибы их не соблюдают. Однако объявить об этом необходимо заранее. С любой точки зрения, американцев поджимает время.
Спустя год после 29 февраля решить, выполняют ли талибы взятую на себя часть обязательств, — задача не из легких. Подготовке американцев к выводу своих войск исламисты не препятствуют, но при этом продолжают нападения на нелояльное себе гражданское население и афганских военных. Итог этих вылазок разнонаправленный: потери среди американцев достигли минимума за два десятилетия — 10 человек. Число убитых среди местных, напротив, возросло.
Выполняется ли второе условие — поиск мира с законным правительством — зависит от того, насколько придирчиво к этому вопросу подходит наблюдатель. Внутриафганские переговоры возобновились в сентябре 2020-го, но с тех пор бедны на результаты. Шесть месяцев у талибов и их оппонента — президента Ашрафа Гани ушло на решение судьбы посаженных в тюрьмы исламистов. Но и после этого (освобождение было предварительным условием диалога) встречи лицом к лицу завершаются без прорывов. Талибы дают понять, что не возражают против создания временного правительства, законные власти настаивают на предварительном (и немедленном) прекращении боевых действий. Компромисс не находится.
Соблюдается ли третье условие — разрыв связей с "Аль-Каидой" — еще менее очевидно. Подвижки в этом вопросе могут происходить лишь исподволь и становятся известны только благодаря заключениям информированных источников. Спецпредставитель президента России Замир Кабулов в интервью ТАСС назвал позитивным знаком то, что талибы, угрожая судом, запретили своим полевым командирам принимать под начало иностранных боевиков. Но законные власти Афганистана настроены скептически. На их стороне и эксперты ООН, не верящие, что между "Талибаном" и "Аль-Каидой" все кончено.
Мир в песках как мираж
На трудности внутриафганского урегулирования накладывается двойственная позиция президента США Джо Байдена. Во время предвыборной кампании демократ дал обещание прекратить "бесконечные" американские войны, первая из которых по длительности — афганская: она продолжается с 2001 года. Другое предложение Байдена более обтекаемо: придать американским войнам не любое, а только "разумное" завершение. Совместить два этих посыла чрезвычайно сложно, поскольку форсированное завершение противостояния чревато наступлением талибов, сломом демократических институтов и возвращением к шариату. Сохранение же достигнутого (например, эмансипации женщин) может потребовать неопределенно долгого американского присутствия в Центральной Азии. Трудно отважиться как на одно, так и на другое.
На решения американской администрации оказывает воздействие информационный фон. Власти Афганистана собирают доказательства того, что связи талибов с "Аль-Каидой" на деле не разорваны. Предъявление улик принимает форму спецоперации. В ноябре стало известно о ликвидации одного из лидеров "Аль-Каиды" — египтянина Хусама Абд-ар-Рауфа. Как оказалось, иностранный террорист укрывался в Юго-Западном Афганистане под присмотром талибов.
На этом фоне сомнения насчет скорого вывода войск выражают политики, чье мнение должно иметь значение для Байдена. Один из них — генсек НАТО Йенс Столтенберг, объявивший, что войска стран альянса — союзников США из Афганистана никуда не уйдут, "пока не наступит подходящее время". Другой — глава Пентагона Ллойд Остин, предостерегающий от "поспешного" отступления. Еще один голос в пользу того, чтобы повременить, — от председателя армейского комитета Сената Джека Рида.
И снова бой
Если же США выберут не уходить, а оставаться, потери неизбежны, и ожидать их можно непосредственно на фронте боевых действий. Односторонний разрыв соглашения с талибами чреват нападениями на американских военных. Чтобы вновь оказаться на войне, США достаточно огласить талибам все накопившиеся претензии и ультимативно потребовать других условий. Если дохийское соглашение будет разорвано, то "Талибан" (заранее оставивший за собой такое право), скорее всего, ответит объявлением войны, и тогда президентство Байдена может начаться с ближневосточного обострения.
Другой вариант, более компромиссный, получил признание на страницах американских СМИ. USA Today советует Байдену не отказываться от договора, а сосредоточиться на том, чтобы отсрочить его выполнение. Выигранное время можно было бы потратить с умом: предоставить правительству и исламистам еще один шанс достичь компромисса. Однако эти переговоры уже слишком давно оборачиваются затяжкой времени. И сможет ли администрация Байдена изменить положение — неясно, тем более что новичками на поле афганской политики назвать демократов нельзя: многие советники действующего президента уже пробовали принести мир Афганистану во времена Обамы, но успеха на этом пути не добились.
Бахауддин Муджтаба, профессор Nova — Юго-восточного университета во Флориде, поделился с ТАСС скептической оценкой как дохийского соглашения, так и перспектив его выполнения.
"Целью любых мирных переговоров должно быть полное завершение войны, прекращение актов терроризма, насилия. Большой ошибкой изначально было ставить только задачу "снизить насилие" — для афганских граждан такая постановка вопроса не имеет особенного смысла. "Сокращение насилия" нельзя измерить, особенно если война продолжается... Год назад афганское правительство не принимало полноценного участия в переговорах США с талибами, и это ошибка точно так же. Полновесное соглашение в Афганистане может быть только многосторонним, с участием имеющих значение международных игроков — стран Европы, США и, конечно, России. Частью такого соглашения должны были бы стать рычаги воздействия на все стороны в случае невыполнения ими своих обязательств. Сейчас же никакого ясного всем способа заставить выполнять условия сделки просто нет. Еще один момент представляет значение: никому, кроме афганского правительства, нельзя позволять контролировать жителей страны силой. И только за законными властями должно быть закреплено право на ввоз оружия. При выполнении этих условий, может быть, договаривающимся сторонам и удалось бы прийти к соглашению — пригласить международные миротворческие силы и таким путем обеспечить устойчивый мир. Пока же реальность такова, что убийства невиновных продолжают совершаться ежедневно. Поэтому в соглашении 2020 года я вижу неудачу — ничего ощутимого для водворения мира в стране оно не принесло".
Бывший политический советник делегации ЕС в Пакистане Жорж Лефевр придерживается того же мнения. "Разумеется, в 2020 году речи и не шло о мирном соглашении, а только о договоре, который позволил бы в спешке и с большим шумом иностранным войскам покинуть Афганистан. Это не предвещало ничего хорошего в дальнейшем — если иметь в виду под дальнейшим внутриафганские переговоры. И действительно — сегодня они в совершенном тупике. Йенс Столтенберг, генсек НАТО, схватывает ситуацию верно: либо мы остаемся, но это означает войну без конца в самом прямом смысле, либо уходим, но тогда все достигнутое (эмансипация женщин, например) — потеряется. Мое мнение, что переговорный процесс в Москве с участием афганских сторон в прошлом принес больше пользы, чем дохийское соглашение, пусть о нем писали и гораздо меньше", — заметил эксперт в разговоре с ТАСС.
Игорь Гашков