Дмитрий Данилов презентовал сборник стихов на ярмарке non/fictionвесна
Дмитрий Данилов опаздывал на презентацию в рамках non/fictio№весна, но продажи его новой поэтической книги "Как умирают машинисты метро" начались, не дожидаясь автора.
"Никто из нас не Дмитрий Данилов, мы его все вместе ждем, - начал свой конферанс переводчик и шеф-редактор "Года Литературы" Михаил Визель, выступавший в роли модератора. - Читать стихи Дмитрия Данилова я не буду, давайте просто спрошу у первого ряда, зачем вы пришли на презентацию". Девушка с первого ряда тут же призналась, что "повелась" на название книги - очень уж интригующее.
Стихи Дмитрия Данилова, по мнению Визеля, хоть и зачастую ассоциируются "с проборматыванием, с недостихами, недоверлибрами", но здорово "отражают наше время" - и, несомненно, являются именно поэзией.
Уж полночь близится, а Данилова все нет - так договорились и до прозы: "Сейчас Данилов больше всего известен как драматург, <…> но известен он и как авангардный писатель". Причем не только в России: вспомнили, как Дмитрий Алексеевич получил итальянскую Pegasus Literary Awards, вручаемую в городе Каттолика, за перевод его "Горизонтального положения".
Итальянский издатель возил тогда Данилова по Италии, и повсюду, в какой бы маленький город он ни попадал, Данилов встречал там свой роман. Издательство, перетолмачившее "Горизонтальное положение", небольшое, и для России это действительно удивительно - у нас такие книги редко добираются до провинциальных книжных.
В отчаянной попытке найти соратника Визель на всякий уточнил: вдруг кто-нибудь успел ознакомиться с книгой? Тишина - которая, как тут же признал Михаил, закономерна: "Книга буквально вчера пришла со склада - ее гнали к нон/фикшну".
"Мне уже хочется как Деду Морозу закричать "Снегурочка!" - но я понимаю, что это не поможет", - с хорошо скрываемым стоном поделился Визель своими переживаниями. Аудитория послала ему лучи поддержки.
В отчаянии все вместе вспомнили сюжет пьесы "Сережа очень тупой". Вспомнили бы, наверное, и остальные, но тут пришла радостная весть - Данилов приехал.
- На входе - ответила сотрудница "Городца".
- Ну мы, собственно, уже все сказали - можно переходить к водным процедурам - ответствовал Михаил. И вспомнил, что сотрудница "Городца" - которую все это время звали Анастасия Казакевич - работала над новым сборником Данилова как редактор. Пришлось ей подключиться: "Я вообще считаю, что поэзия Данилова - это концентрированная его проза. <…> Казалось бы, песнь одного приема - но на самом деле она очень разная…".
Стопка книг меж тем тает - к моменту, когда Данилов наконец приходит, их остается всего четыре.
Дмитрий тут же извиняется - оказывается, он прямо сегодня заболел; по всему видно, что ему искренне неудобно перед читателями.
Что для Данилова поэзия? Он предлагает два варианта ответа. "Первый подсказал Гаспаров - текст, написанный в столбик, а не в строчку". А второй - это не столько ответ, сколько вопрос о сути искусства: "Все, что автор назовет искусством, мы будем вынуждены признать искусством. <…> Если автор напишет текст, состоящий из последовательности знаков препинания… и скажет, что это поэзия, мы должны будем признать, это - поэзия".
Как Данилов определяет, в каком жанре писать - ведь он успешно занимается и прозой, и поэзией, и драматургией? "С поэзией все понятно - приходит импульс, и ты понимаешь, что это стихотворение". А вот и проза, и драматургия - это "более головное, медленное искусство. <…> Между прозой и драматургией бывает, стоит подумать, для чего эта идея больше подходит".
"Вот здесь одно стихотворение - "Коммуникация" - я его воспринимаю как медленный блюз", - поделился своим читательским опытом Визель.
Данилов ответил, что никогда не смотрел под таким углом, но вообще-то блюз он не любит: однажды в Америке ему читали лекцию о блюзе часа три, и за это время жанр ему окончательно "осточертел". "Я к блюзу ничего, кроме раздражения, не испытываю. Так что блюз я не собирался писать, но, может быть, получилось". Такая вот коммуникация.
А что там с творческими планами? "Творческие планы у меня очень простые: написать несколько театральных пьес на заказ".
А как начет зарубежных успехов? "Зарубежные успехи у меня очень скромные - хотелось бы, четно говоря, побольше". Ведь "даже если тысяча македонских читателей со слезами благодарности прочитали твою книгу - это не значит примерно ничего", европейскую известность приносит только успех в Германии или, например, во Франции.
Так для чего же вообще пишет Данилов? Чтобы иметь успех в Германии? "Да ну что ты. Писать, чтобы иметь успех в Германии - это надо к доктору идти. <…> У меня просто возникает ощущение, что этот текст должен быть. И только я его могу сделать. А дальше уже от меня не зависит, будет ли громкий уcпех". И добавляет: "В Македонии".
