Войти в почту

Создал новый тренд – доступно рассказывать о работе силовиков: каким запомнился Владимир Маркин

Умер первый официальный представитель Следственного комитета России Владимир Маркин. Он создал в стране новый тренд: доступным языком рассказывать людям о работе силовых ведомств. Каким был Маркин, вспоминает корреспондент «МИР 24» Владимир Сероухов.

Владимир Маркин с 2007 по 2016 год был лицом Следственного комита России в прессе. Обо всех самых громких делах страна узнавала именно от него. Маркин не скрывал неудобных подробностей, не стеснялся озвучивать правду, какой бы она не была. Вот что он говорил после трагедии на Сямозере, когда утонули 14 детей.

«Очень много вопросов вызывают действия взрослых. Как до трагедии, так и после нее. К примеру, дети сами предлагали не выходить в плавание, зная о штормовом предупреждении, но инструкторы почему-то все же настояли», – говорил Маркин.

Благодаря такому подходу доверие к правоохранительным органам в России серьезно выросло. Следственный комитет объективно разбирался в запутанных делах. Маркин рассказывал о коррупции высших чиновников, которые неизбежно оказывались за решеткой. Например, министр финансов Московской области Алексей Кузнецов, который практически разорил регион, или громкое дело о махинациях руководителей таможенной службы.

«Были проведены обыски в Федеральной таможенной службе России, в том числе и в кабинете его руководителя Андрея Бельянинова, его заместителей Давыдова и Струкова, а также по месту жительства руководителей Федеральной таможенной службы», – сообщал Маркин.

Выпускник факультета журналистики МГУ, Маркин позже отучился на юриста. Работал ведущим и продюсером передач на телевидении и радио, был первым заместителем председателя комитета по делам печати и информации Московской области. Да и вообще, – человеком разносторонним, творческим. Многим запомнился их дуэт со Стасом Пьехой. Коллеги удивлялись харизме Владимира Маркина. В официальных пресс-релизах и интервью сторонник четких формулировок и сухих фактов, в свободное время он мог читать стихи, да так, что задевал за живое любого слушателя.