Стрит-арт: Кто и зачем рисует на улицах Калининграда
Не только граффити, Когда мы слышим слово «стрит-арт», в первую очередь представляем рисунки баллончиком и тэги на домах. На самом деле, тэггеры — отдельная субкультура, часто не имеющая никакого отношения к уличному искусству. Зато помимо граффити есть много других видов стрит-арта. Например, Fernando
создаёт интервенции на улицах Калининграда, наклеивая на стены домов фотографии (чаще всего женские), которые сам же и делает.
— Работаю в технике постер-арт. Главные материалы — бумага и клей. Не вижу смысла сравнивать свою технику с рисованием, могу сказать одно — это быстрее, — отмечает Fernando. — Фотография всегда была для меня инструментом. Теперь к ней добавились стены и работа с пространством. Кем я могу себя считать? Скорее всего, рекламным бюро красоты.
Отличаются от привычных граффити и работы куратора kaliningrART Александра Буйницкого
, выполненные в технике каллиграфии. Обычно они вызывают два типа реакции: или восхищение, или жалобы на то, что на них невозможно разобрать слова.
— Большинству важна лишь визуальная составляющая, но на самом деле каллиграфия всегда о буквах и смыслах. Никогда не делаю работы, в которых нет букв. Да, очень часто и без того сложные для прочтения слова наполняются декоративными элементами, но всё же смыслы, формы, эстетика и шрифты должны быть в фокусе, — рассказывает Буйницкий.
Многие из тех, кто стартовал с рисунков на улицах, со временем начинают участвовать в выставках и сотрудничать с галереями. Так произошло со стрит-артером, известным как Jon
, — например, недавно он участвовал в фестивале современного искусства Raum Space16+.
— Уличные художники понимают, что они ещё и художники в широком смысле слова и могут делать что-то для выставок, работать в других, не уличных условиях. Сейчас готовлю эскизы к фестивалю в Нижнем Новгороде, пишу дома картины, высылаю заявки на opencall*-ы. Не скажу, что много делаю чего-то на улице, но так сложились обстоятельства в последние полгода. Думаю наверстывать упущенное весной, а уж тем более летом., Стрит-арт и люди, В отличие от картин в галереях, искусство на улицах всегда меняется и живёт своей жизнью. Сами художники не портят работы друг друга. Во-первых, все знакомы, а во-вторых, по словам Jonа, в сообществе существуют свои правила.
— Все стрит-артеры друг друга знают, но это не просто тусовка: есть определённый кодекс, который необходимо соблюдать, и свой профсоюз. Каждый член этого профсоюза ежемесячно вносит небольшую сумму, и когда случаются какие-нибудь проблемы, например, кому-то приходит штраф за рисование в неположенном месте, из собранных денег можно покрыть расходы. Общие собрания регулярно проводятся. Также планируем завести хозяйственную базу, где будут собраны необходимые материалы — лестницы, стремянки, подставки, телескопические палки для валиков, и все этим смогут пользоваться, — делится он.
Хотя художники не лезут на территорию друг друга, их работы часто портят тэггеры. Никогда нельзя сказать, сколько просуществует рисунок в первозданном виде.
— Задача тэггера — быть увиденным, как можно больше распространить своё имя или имя команды, поэтому любой новый арт может послужить «доской объявлений». В комьюнити не принято без ведома перекрывать чужие работы. Но, как мы видим, в семье не без урода. Некоторые не любят играть по негласным правилам, — говорит Fernando.
Бывают и исключения из правил: например, надписи «стрит-арт» и «власть» на постере Fernando «Поцелуй» сам автор оценил., — Работа приобрела вторую жизнь, это замечательно. Обратная связь тем и хороша, что намекает на жизнь по ту сторону сцены. А могли ведь просто «тегнуть». В общем, мне этот перфоманс понравился, — делится он., Часто рисунки стрит-артеров закрашивают коммунальщики или даже простые жители города. Многие воспринимают любые, даже красивые, рисунки на стенах как вандализм. С этим сталкивается даже Fernando, хотя, казалось бы, эстетика женской красоты должна быть понятна всем.
— Пока не все привыкли, что на стене может быть что-то, кроме стены. Тяжело обстоят дела со старшим поколением. Одна бабушка как-то начала срывать работу с криками «Проститутка!» — вспоминает он.
Может и повезти — некоторые работы не трогают годами. Например, забор на Правой набережной, разрисованный художниками во время фестиваля уличного искусства kaliningrART в 2019 году, жив до сих пор. По словам участниц, дуэта «Рэжми»
, их рисунки закрашивают не так часто.
— Если честно, мы особо не следим, но вроде ничего не закрасили — если только в других городах. У нас много рисунков в заброшках, там никому не нужно закрашивать, — говорят художницы., Художник х Власть, Создать работу в неприметном месте — не единственный способ сохранить её надолго. Есть и другой вариант — согласовать рисунок. Обычно это сложно, долго и нерезультативно, но иногда сами власти обращаются к стрит-артерам с предложением сотрудничества. Говоря о коммуникации с местными художниками, глава отдела по информационной политике фонда капремонта Калининградской области Виктория Калашник заявляет, что стрит-артеры четко понимают разницу между искусством и вандализмом.
— Ребята очень адекватные. Мы их первые нашли, пригласили в Фонд и определили, кто кому может быть в чём полезен, — объясняет она. — Сказали, что можем предложить им подготовленную поверхность, а также гарантию того, что их работа не будет испорчена коммунальщиками. Известная практика есть, например, в Питере, где постоянно бедного Бродского всё закрашивают и закрашивают. Поэтому нужно действовать легально, и мы готовы помогать в этом.
Рисунки, заказчиком которых выступает власть, называют паблик-артом. Большая его часть в Калининграде — это заказные портреты врачей и военных. Сами художники относятся к ним не очень хорошо., — Чаще всего те, кто это делает, хотят есть и особо не задумываются о репутации. Не спорю, что портреты такого плана могут появляться, но исполнять их можно значительно лучше в плане концепции и сюжета, чтобы это не давило своим видом так, словно ты смотришь на надгробие, — считает Александр Буйницкий., Девушки из «Рэжми» относятся к паблик-арту более снисходительно.
— Плохо рисовать — зашквар, не важно, портреты это или коты. Рисовать хорошо и делать работы в своём стиле — не зашквар. Если тебе дают заказ и ты предлагаешь свои варианты без интеграций всякой чуши, почему нет? Стрёмно делать вид, что ты гений, и занимать деньги у друзей, потому что ты великий, а они нет, — говорит одна из участниц «Рэжми». — Иногда качественное оформление — это чей-то заработок. Если человек хорошо рисует, пусть лучше делает классные заказы, чем просиживает штаны в офисе на холодных звонках. Проблема в демпинге: хороших художников демпингуют отстойные. Отсюда некачественные портреты и всё остальное.
Негативную оценку паблик-арту дает и бывший куратор kaliningrART Анна Степченко:
— Такие проекты реализовываются при городской или институциональной поддержке, власти могут быть одним из заказчиков этих объектов, равно как и спонсором. Ранее была очень популярна тема размещения портретов исторических личностей на фасадах зданий, в городе полно примеров. В целом негативно отношусь к таким инициативам, считаю их визуальной пропагандой. Надеюсь, что эта тенденция вскоре совсем пойдёт на спад, и для нас будут важны работы, имеющие реальную художественную ценность.
Недавно в Калининграде появились новые образцы качественного паблик-арта. Это, например, ребёнок на качелях в начале улицы Космонавта Леонова авторства Jona и масштабный мурал у музыкального фонтана на Ленинском проспекте от Nakkuree
. Они были созданы на коммерческой основе по заказу Фонда капитального ремонта. Его руководитель уточнила, что тематику последней работы определяла общественность.
— Мы объявляли конкурс по выбору рисунка, и нам прислали действительно очень много работ с разными концепциями. Затем устроили народное голосование, а среди тех, что набрали больше всего голосов, выбирало экспертное жюри. Это люди компетентные в области архитектуры, искусства и общественного пространства. В итоге на доме рядом с музыкальным фонтаном появилась девушка по мотивам кантовской «Критики практического разума»16+. Концепция — звёздное небо надо мной, моральный закон во мне. Считаю, что это было уместно в той локации, — говорит Виктория Калашник.
Еще один мурал, выбранный участниками голосования, нарисуют в этом году во время капремонта дома на Набережной Баграмяна. Напротив Музея Мирового океана появятся девочка и кит.
Упоминая про сотрудничество художников и власти, Jon отмечает, что в творческий процесс вмешивается бюрократия., — Мне дали тему: нужно было изобразить какую-то связь с местом, с Леоновым и полётами. Нарисовал полёты на качелях в детстве, когда всё ещё впереди и ты только мечтаешь о больших свершениях. Требовали согласований, делал разные варианты эскизов. Всё как полагается! — рассказывает он., Как утверждает Виктория Калашник, сегодня в Фонде капремонта осознают, что сотрудничество с уличными художниками возможно.
— У нас есть общее понимание, что в принципе это можно делать, потому что создаёт уникальный знак Калининграда, городской ландшафт преображается. Мы работаем с сообществами, которые понимают: создавать граффити можно легально, чтобы потом никто не пришёл и не закрасил очень даже неплохие работы, — добавляет она.
Впрочем, по мнению Jonа, ситуация с отношением власти к уличному искусству меняется довольно медленно.
— Сейчас есть определённый интерес к стрит-арту, но нет понимания, что надо обращаться к художнику как к творческому человеку, а не как к подрядчику. Ведь он должен выполнить то, что хочет заказчик, у которого нет художественного вкуса и опыта в сфере современного искусства. Однако сейчас люди без компетенции указывают, как и что должно быть, — говорит художник.
Так же считает и Александр Буйницкий:
— Сдвиги [в отношениях с властями] есть. Но конкретно в Калининграде в таких организациях у людей пока не хватает образованности в части искусства. Конечно, не может не радовать, что такой паблик-арт стал появляться, но пока всё идёт сложно, больно и не всегда так, как хотелось бы.
Фото: Леонид Гаханский, Татьяна Мозжухина, Александр Южда, из архива Fernando* открытый конкурс