На даче у Андрея Белого в Кучино не раз гостил «последний Соловьёв»

Так называли поэта Сергея Михайловича Соловьёва современники, и с таким необидным «клеймом» он остаётся в памяти потомков. Недавно вышедшая книга Марка Смирнова о нём тоже называется «Последний Соловьёв». Дело в том, что 25 октября 1885 года ему довелось родиться в семье, знаменитой не только в России, но и в Европе. Он полный тёзка деда-историка, за чьим собранием сочинений даже в «перестроечные» времена выстраивались очереди. Внук историка С.М. Соловьёва, а также племянник философа и поэта Владимира Соловьёва, троюродный брат Александра Блока (их матери были двоюродными сёстрами), являлся лучшим другом Андрея Белого, который был старше его на пять лет. Имена А. Блока и А. Белого в сознании их современников были неразрывно связаны между собой. 18 лет продолжалась история их отношений, получившая, с лёгкой руки Белого, точное название «дружба-вражда». Подробно эта захватывающая история описана в интереснейшей книге Владимира Орлова «Гамаюн. Жизнь Александра Блока». Андрей Белый (настоящее его имя — Борис Николаевич Бугаев) — сын профессора Московского университета, математика Н.В. Бугаева. (Гимназисты учили арифметику по его учебнику!) Бугаевы жили в соседней с Соловьёвыми квартире на Арбате. А. Белый считал отца Сергея, М.С. Соловьёва, своим крёстным отцом, ведь именно Михаил Сергеевич придумал ему псевдоним — Андрей Белый. И ещё, когда Сергей Соловьёв был «ребёнок, живой смышленый ангелёнок» (строки Андрея Белого), он оказался в самой сердцевине исканий и метаний Серебряного века. В уютной гостиной Соловьёвых собирался небольшой круг близких людей, велись долгие беседы о новейших философских течениях, о литературе и искусстве. В воспоминаниях Белого содержится много подробностей о юности Сергея Соловьёва в подмосковном Дедове, принадлежавшем его предкам Коваленским, и о его родственниках. Соловьёв послужил прототипом главного героя романа А.Белого «Серебряный голубь». Атмосфера большой семьи, объединённой традициями, блестящим образованием, рафинированной культурой, захватывающими интеллектуальными дискуссиями, свидетелем которых был Сергей Соловьёв-младший, — всё это вело к формированию у него артистичной и духовно восприимчивой натуры. На посторонний взгляд, Сергей Соловьёв всегда производил довольно странное впечатление. «Рано повзрослевший (тринадцатилетним выглядел на семнадцать: усы и румянец во всю щёку), приземистый, прожорливый, звонко хохочущий и не к месту грубящий — подавлял ощущением избыточной телесности и несокрушимого здоровья, — пишет в своей книге Марк Смирнов. — Русский модернизм вообще был делом взрослых людей — вундеркинды не выдерживали (один утонул, другой пустился путешествовать, да так и пространствовал почти сорок лет)». Странности, испокон веку гулявшие по семье, к последним поколениям сошлись уже в концентрациях почти чрезмерных — чудаковатый дядя (философ В. Соловьёв), тётушка со странностями (поэтесса П. Соловьёва-Allegro); в день смерти отца мать, любившая его беззаветно, набив себе рот акварельными красками, застрелилась. Хоронили родителей одновременно, в двойном гробу. И это не могло не сказаться на психике 18-летнего Сергея. 17 августа 1903 года Сергей Соловьёв был шафером на свадьбе Блока с Любовью Дмитриевной Менделеевой. Потом, после сложных перепадов отношений Белого с Блоком, они дали слово всегда верить друг другу. На деле всё получилось по-другому. И поводом оказался именно Сергей Соловьёв, который стихи писал с детства: яблоком раздора стал его первый сборник стихотворений «Цветы и ладан». Белый отозвался на книгу своего ближайшего друга хвалебной рецензией, а Блок основательно раскритиковал её в статье «О лирике». В результате снова явились и неприязнь, и раздражение, толкавшие Белого на поступки, в которых позже приходилось раскаиваться… Учился Соловьёв в московской частной гимназии Л. И. Поливанова. В 1911 году пережил серьёзное душевное расстройство, пытался покончить жизнь самоубийством, «хотел броситься в окно, но застрял в оконной раме, его удалось спасти, отделался он лишь порезами рук и головы». Он пришёл в себя и в том же году завершил обучение на классическом отделении историко-филологического факультета Московского университета с дипломом I степени. Защитил кандидатскую «Комментарии к идиллиям Феокрита». В сентябре 1912 года в церкви Рождества Богородицы в селе Надовражном Московской губернии венчается с Татьяной Алексеевной Тургеневой. 25 августа 1913 года в семье рождается дочь Наталия, в 1914 — Мария (умерла в пятилетнем возрасте). 28 июля 1916 года рождается третья дочь Ольга. Впоследствии Татьяна Тургенева увлеклась марксизмом, оставила мужа и повторно вышла замуж. О духовных исканиях С.М. Соловьёва наглядно свидетельствуют его написанные с мая по декабрь 1916 года письма к Н.А. Антошиной (Врангель-Левицкой), которые были недавно переданы на хранение музею М.И. Цветаевой в Москве. Они обращены к юной девушке, с которой Соловьёва связывали тёплая дружба, человеческое участие и душевная близость. Сергей Соловьёв в это время далеко не тот Сережа Соловьёв — «аргонавт», «матёрый мистик», кто вместе с юными Блоком и Белым искал «несказанных» восторгов и откровений. Стихотворение «Андрею Белому», символически датированное 1905–1921 годами, полнится чувством сожаления о былом: О, да! Она была прекрасной, Намеченная нами цель, Но сколько сил ушло напрасно На этот бред, на этот хмель! Какими маревами крови Нам угрожал железный Вий, Когда, забыв о вечном Слове, Мы кинулись в игру стихий… Перелом в мировоззрении, начавшийся тяжёлым психологическим кризисом в 1910 году, привёл поэта к «возвращению в дом отчий» — в лоно православной церкви: в 1915 году Соловьёв принимает духовный сан и поступает в Московскую духовную академию; 2 февраля 1916 года он рукоположен в сан священника; в 1918-м стал кандидатом богословия. После долгих и мучительных исканий отец Сергий Соловьёв принимает решение о том, что никогда не станет католиком, о чём пишет в своём письме Наталии Врангель-Левицкой от 14 октября 1916 года: «…лучше сгнить в тюрьме гонимым православным священником, чем блистать в кардинальском пурпуре…». После решительных метаний Соловьёв в ноябре 1923 года окончательно воссоединяется с Католической церковью и даже возглавляет общину московских греко-католиков с последующим карьерным ростом в этой иерархии… В ночь с 15 на 16 февраля 1931 года он был арестован по делу о «московской католической общине». В ходе следствия психически заболел. Один из осматривавших его врачей записал в истории болезни: «Сознание болезни и полная бесперспективность будущего приводят его в отчаяние». 21 ноября 1932 года отец Сергий оказывается на свободе, под присмотром дочери, но впоследствии снова будет помещён в лечебницу. Последние десять лет жизни несчастный Сергей Михайлович провёл в психиатрических лечебницах. Скончался он 2 марта 1942 года в Казани, куда была эвакуирована из Москвы психиатрическая больница имени Кащенко. В последний путь его проводили будущие академики, а тогда молодые учёные Виталий Гинзбург и Евгений Фейнберг (брат последнего был женат на дочери Соловьёва) — сотрудники эвакуированного Физического института Академии наук СССР. Похоронен «последний Соловьёв» на Арском кладбище, могила не сохранилась. Святослав Коновалов