Историк рассказал о выдающемся советском агенте времен ВОВ
МОСКВА, 19 окт - РИА Новости. Легендарный агент органов государственной безопасности СССР Александр Демьянов был выдающейся личностью, чьи незаурядные качества помогли ему стать тем человеком, через которого советские чекисты в годы Великой Отечественной войны успешно "кормили" германскую разведку стратегически важной дезинформацией, способствовавшей победам Красной Армии в ключевых сражениях и тем самым приближавшей Победу, рассказал РИА Новости историк спецслужб Владимир Макаров.
В понедельник исполняется 110 лет со дня рождения Демьянова.
"Хотя Александр Петрович Демьянов и не был кадровым сотрудником органов государственной безопасности, но, безусловно, он воплощал в себе лучшие качества чекиста, которые предопределили успешность его работы ради Родины. Хорошо известна крылатая фраза: "Без разведки армия слепа, а без контрразведки – беззащитна". Так вот она как нельзя лучше раскрывает вклад лично Александра Демьянова в нашу великую Победу", – сказал Макаров.
Родом из дворян
Демьянов родился в Калуге в семье есаула Кубанского войска. Его отец погиб в Первую мировую войну на германском фронте. Мать происходила из княжеской семьи, до октября 1917 года работала преподавателем в женской гимназии, затем заведовала школой. В 1928 году вторично вышла замуж за бывшего офицера штаба адмирала Колчака и переехала с ним в Ленинград.
"В 1921 году Александр Петрович приехал в Москву. В 1932 году Демьянов был арестован органами ОГПУ за антисоветские настроения и распространение белогвардейской литературы – конкретно, по подозрению в организации коллективной читки мемуаров Федора Шаляпина "Душа и маска". Но затем его освободили за недоказанностью дела. С 1933 года и до начала войны Демьянов работал в системе кинематографии, а в 1934 году был завербован Секретно-политическим отделом ОГПУ СССР "для выявления антисоветских настроений среди интеллигенции и молодежи", – отметил Макаров.
Он пояснил, о каких "антисоветских настроениях" шла речь в то время.
"После прихода к власти в Германии в январе 1933 года национал-социалистов во главе с Адольфом Гитлером советская контрразведка зафиксировала всплеск профашистских настроений в СССР – а именно, среди так называемых "бывших людей" из числа русской интеллигенции, утратившей свое былое положение после Октябрьской революции. Надо было купировать эти настроения и вырвать советскую молодежь из-под влияния "бывших людей", чем и занимался Секретно-политический отдел ОГПУ, агентом которого стал Демьянов", – рассказал Макаров.
"Органы НКВД СССР проводили соответствующие мероприятия, и результаты этой работы чекистов сказались во время Великой Отечественной войны, когда германские спецслужбы оказались неспособными создать "пятую колонну" на территории Советского Союза", – добавил он.
Сам Демьянов уверовал в те идеалы, которые исповедовала новая, советская Россия, отметил Макаров. В том, что он помогал чекистам разоблачать профашистские настроения в СССР, видимо, сказалось и то, что отец Демьянова погиб на германском фронте в Первую мировую войну, добавил историк.
Живя в Москве, Демьянов женился на Татьяне Березанцевой, дочери известного московского врача-невролога, профессора Бориса Березанцева. "В годы войны Татьяна Борисовна, как и ее отец, тоже станут участниками легендарных операций "Монастырь–Курьеры–Березино", – пояснил Макаров.
Готовность пожертвовать собой
Впрочем, к июню 1941 года Демьянов нигде не работал, поскольку был уволен по сокращению штатов.
"Но началась война. И при наркоме внутренних дел СССР была создана особая группа для проведения разведывательно-диверсионных операций против немецко-фашистских захватчиков. Вскоре из особой группы был создан 2-й отдел НКВД СССР, а позднее 4-е Управление НКВД СССР, занимавшееся диверсиями и террором в тылу противника",– сказал Макаров.
В августе–сентябре 1941 года в Москве активно создавались группы сопротивления для ведения разведывательно-диверсионной работы, минировались различные объекты в столице, создавались склады оружия, боеприпасов, взрывчатых и зажигательных веществ, размещались подпольные радиостанции, делалось и многое другое.
"Девятнадцатого октября 1941 года Государственный комитет обороны СССР объявил Москву и прилегающие районы на осадном положении. Части Красной Армии и дивизии народного ополчения героически сражались с оккупантами на подступах к столице, а в самой Москве органы безопасности вели приготовления на случай вторжения противника в город. Эти специальные мероприятия, получившие название "Московский план", были поручены НКВД", – добавил историк.
"Было сформировано около 20 независимых групп во главе с кадровыми сотрудниками органов безопасности. В их составе были агенты-связники, агенты-радисты, подрывники-минеры, то есть те, кто мог проводить разведывательно-диверсионную деятельность во вражеском тылу. Эти подпольные группы сопротивления в случае захвата Москвы гитлеровцами должны были, жертвуя собой, превратить столицу в ад для оккупантов", – сказал Макаров.
В общей сложности на нелегальное положение были переведены 243 человека, из них 47– сотрудники органов безопасности. В состав одной из таких подпольных разведывательно-диверсионных групп был включен и Демьянов.
"В справке 2-го отдела НКВД в отношении Демьянова говорилось, что тот "показал себя инициативным, волевым, способным, любящим разведывательную работу агентом", который знает подрывное дело, хорошо знаком с электро- и радиотехникой, был подготовлен для работы в Москве на случай захвата ее немцами и изъявил согласие выполнять любое боевое поручение", – отметил Макаров.
"Престол" для немцев
"В декабре 1941 – январе 1942 годов стало окончательно ясно, что планы гитлеровцев на "блицкриг" – молниеносную войну - потерпели провал. Советская контрразведка приступила к решению дальнейших задач на "невидимом фронте". Вот тогда на Лубянке и возник грандиозный план по проникновению в органы германской военной разведки – абвера", – рассказал Макаров.
По аналогии со знаменитой чекистской операцией 1920-х годов "Трест", когда с целью парализовать активность эмигрантской организации "Русский общевоинской союз" и предотвратить иностранную интервенцию в Советскую Россию была создана легендированная антисоветская "Монархическая организация центральной России", в конце 1941 года было решено подставить противнику не существующую "антисоветскую церковно-монархическую" организацию под названием "Престол".
"Первоначально операция получила кодовое обозначение "Дворянское гнездо". На роль "вождя" этой организации выбрали известного в начале ХХ века поэта Бориса Садовского, за которым органы безопасности деликатно "присматривали" с начала 1930-х годов", – сказал Макаров.
По его словам, Садовский был известен в определенных кругах старой интеллигенции своими профашистскими взглядами и искал каналы выхода на представителей германского командования.
"Садовский искренне надеялся, что Гитлер вторгся в Россию за тем, чтобы свергнуть власть большевиков и возродить в стране монархию. В справке НКВД о нем говорилось, что "как паук, как скорпион с ядовитым жалом ждет Садовский, защищенный советской заботой об инвалидах, падения советского строя", и что настроение поэта и его жены стало мрачным в связи с успехами Красной Армии", – добавил Макаров.
Этими обстоятельствами и решили воспользоваться на Лубянке для проникновения в "Абверкоманду 103" – разведывательный орган германской группы армий "Центр", имевший позывной "Сатурн". В качестве такого "посла" к немцам был выбран Александр Демьянов, получивший у советских чекистов оперативный псевдоним "Гейне".
"Вероятно, этот псевдоним был выбран в честь того, что сам Александр Демьянов прекрасно владел немецким языком и был поклонником творчества Генриха Гейне. Вообще же Александр Петрович обладал, если можно так выразиться, врожденной интеллигентностью. Культурный, образованный молодой человек не мог не понравиться Садовскому. На это и рассчитывали чекисты, которые мягко и ненавязчиво подводили Демьянова к прогермански настроенному поэту", – отметил историк.
Впоследствии эта операция именовалась "Монастырь", такое название было выбрано потому, что Садовский проживал в подвале церкви Новодевичьего монастыря.
"В материалах дела "Монастырь" сохранилось трогательное описание встречи Демьянова с Садовским перед отправкой "Гейне" за линию фронта. Жена поэта гадала Александру Петровичу на картах, а сам Садовский небольшой иконой осенил Демьянова и трижды его облобызал, тем самым благословив на служение делу восстановления монархии", – сказал Макаров.
Проверка расстрелом
По словам историка спецслужб, перед самим переходом к немцам Демьянов проявил железную волю, хладнокровие и выдержку. "Офицер НКВД, обеспечивавший переброску "Гейне" 17 февраля 1942 года за линию фронта, в этот же день рапортом докладывал начальнику 2-го отдела НКВД старшему майору госбезопасности Павлу Судоплатову, что в течение всего времени, занимавшего подготовку к операции, "Гейне" "чувствовал себя хорошо, настроение его было бодрое, приподнятое, чувствовалась твердая уверенность в успешном выполнении задания", – сказал Макаров.
Впрочем, во время перехода через линию фронта Демьянову еще и исключительно повезло – как потом оказалось, он шел по минному полю рядом с немецкими позициями. "Видимо, сама судьба покровительствовала отважному человеку", – отметил Макаров.
"Спустя два дня после заброски "Гейне" в расположение немецких войск, 19 февраля, в НКВД поступило сообщение о том, что условный сигнал от нашего агента получен. О подтверждении благополучного прибытия "Гейне" Павел Судоплатов в тот же день доложил заместителю наркома внутренних дел СССР Всеволоду Меркулову", – добавил Макаров. Тем самым оперативная игра советских спецслужб против абвера началась.
Мужество и выдержку Демьянов проявил и во время проверки у гитлеровцев.
"Безусловно, в "Абверкоманде 103" не сразу стали доверять своему нежданному "помощнику", а провели тщательную проверку его показаний. Демьянов в последующем рассказал в своем докладе, как сотрудник "Абверкоманды 103" несколько раз предлагал ему сознаться в том, что послан НКВД. Александр Петрович на все это ответил, что если бы знал, что с ним будут так разговаривать, да еще и обвинять в связи с НКВД, то ни за что не пришел бы к немцам. На это абверовец пообещал Демьянову расстрел, если тот не сознается, и дал полчаса на размышления", – сказал Макаров.
Следом Демьянова отвели в отдельную комнату, а спустя более получаса вывели во двор и поставили у стенки. "Прошло еще минут десять, после чего Александра Петровича вернули туда, где его допрашивали, но теперь уже по-дружески угощали сигаретами и французским коньяком. Логичность легенды для Демьянова, ювелирно разработанной НКВД и подкрепленной реально существующими лицами, была очень убедительна. И Александр Петрович проверку прошел успешно", – добавил историк.
"Надежный агент" абвера
В "Абверкоманде 103" Демьянов получил псевдоним "Фламинго". Немцы решили вернуть его обратно, в советский тыл, и дали ему ряд заданий. "Демьянову надо было активизировать антисоветскую пропаганду среди населения, всячески восхваляя гитлеровскую армию и "новый европейский порядок"; вести агитацию за немедленное окончание войны; развернуть диверсионную и саботажническую деятельность, а также приступить к созданию подпольных ячеек организации "Престол" в промышленных и областных городах СССР", – пояснил Макаров.
Почти через месяц, 15 марта 1942 года "Гейне", снабженный деньгами, радиопередатчиком и другим оборудованием, был выброшен на парашюте в советском тылу. Первый сеанс связи с "чужими" (так на Лубянке назвали радиоцентр противника) состоялся 9 апреля 1942 года.
"Надо подчеркнуть, что дезинформационные материалы, в интересах командований Красной Армии поступавшие в абвер от Демьянова, самым тщательнейшим образом готовились при непосредственном участии руководства нашего Генштаба и военной разведки. На кону в операции "Монастырь" стояло очень многое, и поэтому нашими спецслужбами предпринимались маскировочные мероприятия – чтобы другие возможные немецкие агенты в советском тылу могли бы прямо или косвенно подтвердить "достоверную" информацию, которую поступала в абвер от "надежного агента" "Фламинго", – отметил Макаров.
Например, поскольку направление главного удара армии в тот или иной период можно определить по тому, где концентрируются войска, то по тем или иным железным дорогам пускали составы с платформами, замаскированными якобы под военную технику, чтобы показать, что где-то готовится наступление советских войск. Также строились фиктивные склады с боеприпасами, оружием, снаряжением, добавил историк.
"Немцы отслеживали и передвижения руководства Красной Армии, в том числе командующих фронтов. Разумеется, что отправлялся штаб маршала Георгия Жукова, там надо было ожидать удара советских войск. И абверу сообщалось, что штаб Жукова на специальном поезде выехал туда-то. Но в действительности он находился в другом месте", – отметил Макаров.
"Абвер дезинформировали, например, и о мощности советских танковых и авиационных заводов. В зависимости от ситуации приходилось или приуменьшать, или, наоборот, преувеличивать объемы производимой боевой техники", – добавил он.
В ходе радиоигры удалось сорвать массовый налет бомбардировщиков люфтваффе на Москву, намечавшийся гитлеровцами на 22 июня 1942 года, в первую годовщину их нападения на Советский Союз.
"Германской разведке было передано, что противовоздушная оборона Москвы резко усиливается, что в район столицы дополнительно переданы несколько истребительных полков, части зенитной артиллерии, прожектора, аэростаты. И немцы отказались от планов произвести налет", – сказал Макаров.
В конце 1942 года в НКВД получили убедительное подтверждение того, что в "Абверкоманде 103" доверяют Демьянову: от немцев поступила радиограмма, в которой от имени самого главы абвера адмирала Вильгельма Канариса сообщалось о награждении своего "ценного агента" "Крестом военных заслуг" 2-го класса с мечами в бронзе. "А такой орден у немцев выдавался за отличия при боевом соприкосновении с противником", – отметил Макаров.
Но высокую оценку работа Демьянова получила и у советского руководства. 20 сентября 1943 года указом Президиума Верховного Совета СССР "за образцовое выполнение заданий правительства по охране государственной безопасности в условиях военного времени" Александр Демьянов был награжден орденом "Красная Звезда", а его жена Татьяна Березанцева – медалью "За боевые заслуги".
"Те ложные сведения, которые Демьянов передал абверу, сыграли очень большую роль в маскировке подготовки Красной Армии к решающим сражениям под Сталинградом и на Курской дуге, переломившим ход войны в пользу нашей страны", – подчеркнул Макаров.
Другие операции
Учитывая большой масштаб мероприятий операции "Монастырь", из нее получили логичное ответвление еще две самостоятельные операции.
"В рамках одной из них – "Курьеры" – проводились дальнейшие оперативные мероприятия по задержанию немецких агентов, прибывавших в Москву в качестве разведчиков и курьеров", – рассказал Макаров. А вторая, получившая название "Березино", стала неожиданным поворотом операции "Монастырь–Курьеры" в конце лета 1944 года после завершения Белорусской наступательной операции Красной Армии ("Багратион"), в ходе которой была разгромлена немецкая группа армий "Центр", добавил историк.
Дерзкий замысел новой операции заключался в том, чтобы легендировать перед германской разведкой якобы наличие крупной немецкой воинской части, скрывающейся в лесах Белоруссии и пытающейся установить связь с командованием вермахта. Тем самым удалось бы отвлечь внимание и силы гитлеровцев на ложную цель.
"На Лубянке было решено использовать Александра Демьянова как источник этой "надежной информации" для "Фронтовой разведывательной команды-103" при штабе группы армий "Центр" (такое обозначение "Абверкоманда 103" получила после реорганизации военной разведки Третьего рейха), – отметил Макаров.
Немцам было передано, что Демьянов случайно вышел на контакт с попавшей в Белоруссии в окружение воинской частью численностью почти в две тысячи человек. Сообщалось, что эта часть испытывает большую нужду в продовольствии, обмундировании, а главное, в оружии и боеприпасах, и что ее продвижение затруднено из-за большого количества раненых.
Роль командира немецкой части, по легенде находящейся в районе небольшого городка Березино чуть более чем в сотне километров от Минска, исполнял доставленный из офицерского лагеря для военнопленных, бывший командир полка, подполковник Генрих Шерхорн.
На место проведения операции в Белоруссию выехала группа выдающихся советских чекистов, сотрудников 4-го Управления наркомата госбезопасности СССР. В состав группы входили ее руководитель Наум Эйтингон, Исидор Маклярский, Георгий Мордвинов, Шалва Цимакуридзе, Вильям Фишер (позже вошедший в историю разведки под именем Рудольфа Абеля) и другие. Кроме того, сотрудники 4-го Управления НКГБ, выделенные в "часть Шерхорна", прошли специальную подготовку, чтобы стать похожими на военнослужащих вермахта – в том числе строевую подготовку и знание команд на немецком языке. А на площадке "части Шерхорна" были сформированы три группы из числа сотрудников спецназа НКГБ – они должны были встречать прибывающих агентов-парашютистов.
Чтобы убедиться в реальности существования "части Шерхорна", в район были засланы две группы разведчиков-парашютистов из числа спецназовцев, которыми командовал "диверсант номер один" Третьего рейха Отто Скорцени. Но и этих "гостей", как и других агентов, которых немецкая военная разведка отправляла на помощь Шерхорну, удалось обезвредить.
"Как "Сатурн", так и Скорцени пребывали в блаженном неведении относительно того, что советские спецслужбы до самого конца войны водили их за нос благодаря блестяще проведенным мероприятиям", – подчеркнул Макаров.
"Как писал в своих мемуарах Павел Судоплатов, дело "Монастырь", первоначально задумывавшееся как радиоигра, впоследствии приняло масштаб стратегически важных операций. И поэтому, если называть "Абверкоманду 103" – "Сатурн" одним из "глаз" германской разведки, то мы можем с полным основанием говорить, что на этот "глаз" абвер был слеп во многом благодаря работе Александра Демьянова", – добавил он.
После окончания войны Демьянов с 1946 года работал техническим руководителем дубляжной мастерской киностудии "Союзмультфильм", позднее старшим инженером технического отдела в Главкинопрокате. Инфаркт оборвал его жизнь 6 октября 1975 года. Похоронили Демьянова в Москве на Введенском кладбище.
"Александр Петрович Демьянов, я считаю, все же недооценен. Думаю, он вполне заслуживал звания Героя Советского Союза. Ведь его послужной список в годы войны не ограничивался только операциями "Монастырь" и "Березино". Он участвовал и в других операциях, о которых пока не рассказано. Мы должны свято чтить память о таких выдающихся людях, мужественных патриотах нашей страны, как Александр Демьянов, и всячески рассказывать о них", - отметил Макаров.