Каким может быть план посткарантинной жизни?
Выступая перед губернаторами и членами кабинета министров, Владимир Путин продлил режим нерабочих дней до 11 мая и заявил, что выход регионов из режима ограничений будет не одновременным, а в зависимости от складывающейся эпидемиологической ситуации.
Также он поручил правительству разработать общенациональный план действий по восстановлению деловой активности в России, включая комплексный пакет мер для поддержки бизнеса и граждан.
«Прошу правительство совместно с регионами и бизнесом начать подготовку на перспективу масштабного общенационального плана действий по нормализации деловой жизни, по восстановлению занятости, доходов граждан и роста экономики», — сказал Путин.
Он подчеркнул, что от кризиса пострадали многие индивидуальные предприниматели, а также семейный бизнес, «в развитие которого люди годами вкладывали свои силы». Чего можно ожидать от этого плана?
Комментарий Георгия Бовта:
В кажущемся многим уже бесконечным российском карантине блеснул просвет. Скорее всего, с 11 мая начнется поэтапное ослабление каких-то ограничений. Режим, как уже очевидно, будет разным в разных регионах. Хотя какие-то общие параметры по соблюдению тех или иных санитарных норм федеральный центр, наконец-то, судя по всему, собирается довести до всей России. Скажет, например, кому и когда ходить в медицинских масках, какой порог заболеваемости считать опасным и так далее. В выступлении президента прозвучали обнадеживающие для многих слова. По сути, впервые в увязке с поручением подготовить пакет экономической помощи упомянуты индивидуальные предприниматели и семейный бизнес. Возможно, будут разработаны какие-то меры в отношении самозанятых, которых в стране около полумиллиона и которые, по сути, брошены на произвол судьбы. Но есть еще одна категория работников, в отношении которых сейчас, в условиях эпидемии, много вопросов. Это трудовые мигранты. Многие из них продолжают работать, в том числе в магазинах, в системе ЖКХ, в больницах, на транспорте и на стройках — там, где они не остановлены. Однако значительная их осталась без работы и, соответственно, без средств к существованию.
Ситуация неоднозначная как в экономическом плане, так и в санитарном, а также в плане общественной безопасности. Мигранты часто живут скученно, в общежитиях, где ни о каком режиме изоляции для тех, кто уже заразился коронавирусом, в реальности и речи быть не может. Как отслеживается эта ситуация и контролируется ли она вообще? Как решается вопрос с теми, кто полностью лишен заработка? Недавно Агентство стратегических инициатив предложило распространить на таких мигрантов право на пособие по безработице в размере одного МРОТ, которое в конце марта президент поручил поднять до уровня 12 130 рублей. С политической точки зрения такая мера вряд ли может быть названа популярной, тем более когда в реальности многие российские граждане не могут получить те же 12 тысяч рублей. Например, самозанятые или индивидуальные предприниматели, оставшиеся без предпринимательства и самозанятости. Впрочем, альтернативой этому варианту помощи мигрантам может оказаться всплеск преступности со стороны людей, которым не на что купить еду и у которых нет никаких сбережений. Они могут попросту начать отбирать сумки с продуктами у прохожих возле магазинов, нападая на них. Я слышал и такие предложения: обустроить специальные лагеря для мигрантов, прежде всего для оставшихся без работы. Там, по крайней мере, может быть обеспечен санитарный контроль и регулярное питание. Однако слово «лагерь» в нашем общественном сознании имеет не очень приятную коннотацию, а сама организация таких лагерей требует значительных ресурсов. Так или иначе, но пока нет вообще никакого решения. Но ситуация не рассасывается от этого сама по себе. Между тем, по данным Росстата за 2019 год, в стране находилось около 3,2 млн только зарегистрированных, легальных трудовых мигрантов, из которых в строительстве были заняты 1,8 млн человек. Значительная доля этих людей сосредоточена в столичном регионе, где большинство строительных и ремонтных работ было остановлено еще 13 апреля. В других регионах ситуация разнится: где-то значительная часть мигрантов работает в лесном хозяйстве, где-то в обрабатывающих производствах. Никакой переброски лишних рабочих рук из одних регионов в другие в силу карантинных ограничений не наблюдается. И вряд ли такое возможно. Все транспортное сообщение с другими государствами закрыто еще с 27 марта. Сколько человек при этом находятся сейчас в России в роли нелегальных гастарбайтеров, точно никто не знает. Но это сотни тысяч людей. Они вряд ли имеют даже гипотетическое право на какие-то пособия. Однако проблема возможного всплеска преступности в этой связи становится еще более острой. Впрочем, это лишь одна из тех проблем, которую придется решать в условиях неожиданно обрушившейся на нашу страну беды. И чем дольше продлится эпидемия и карантин, тем будет сложнее подобные задачи решать . А многие могут стать попросту нерешаемыми.
