В результате аварийной посадки в аэропорту «Шереметьево» самолета SSJ-100 погиб 41 человек из 78, находившихся на борту. Авиакатастрофа вызвала бурную реакцию в обществе, в частности в соцсетях. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, отвечая на вопрос о возможности запретов на полеты SSJ-100, заявил, что это прерогатива специалистов и что «пока таких решений не принималось».
«Это не прерогатива президента — принимать решения в пользу приостановки или продолжения полетов самолетов той или иной модели или той или иной марки. Это могут делать только специалисты и специальные авиационные органы Российской Федерации. Мы с вами знаем, что пока каких-либо решений на этот счет не принималось», — заявил Песков. В свою очередь министр транспорта Евгений Дитрих сказал, что для приостановки эксплуатации российских самолетов SSJ-100 нет оснований. Как можно оценить эту ситуацию?
Авиакатастрофа в «Шереметьево» была обречена на то, чтобы тут же стать предметом бурного обсуждения еще и потому, что происходила в «прямом эфире»: видео скачущего по полосе в процессе жесткой посадки и почти сразу охваченного огнем самолета мгновенно обошло соцсети, вызвав бурю эмоций. Катастрофы всегда комментируют, в том числе и неспециалисты. Вопреки штампованным в таких случаях призывам дождаться выводов расследования, никакой нормальный человек, обладающий хоть какими-то чувствами, разумеется, дожидаться не станет. На основании всего лишь видео появилось много рассуждений на тему, где были в этот момент пожарные и скорая помощь, почему полосу не залили пеной и так далее. Картинка посадки аварийного «Суперджета» слишком отличалась от того, что люди привыкли видеть в фильмах.
Наряду со словами скорби по погибшим, словами благодарности экипажу, которому удалось спасти все же более 30 человек, в том числе ценой жизни одного из бортпроводников, звучат и слова возмущения. Особенно после того как выяснилось, что эвакуация могла задержаться из-за того, что сидевшие в передней части самолета пассажиры стали доставать ручную кладь с багажных полок. На видео действительно видно, что отбегающие от спасательного трапа люди бегут не с пустыми руками. При нормативе эвакуации в 90 секунд она произошла за 55, но и спаслись менее половины. Но можно ли вообще такие вещи, как эвакуация из горящего самолета гражданских, отрегулировать законом, введя, скажем, ответственность за ее задержку? Можно, конечно, все довести до маразма, у нас найдутся умельцы.
Сразу встал и другой вопрос — о возможной приостановке полетов «Суперджета». Тем более что еще свежа в памяти история с самолетами Boeing-737 MAX, которые посадили на землю по всей планете в количестве 350 штук, находившихся в эксплуатации, после двух похожих авиакатастроф за полгода. В связи с чем мне лично формулировка Пескова о том, что это, мол, «не прерогатива президента», не кажется удачной. А чья же это прерогатива, спросит себя в этот момент всякий рядовой россиянин? Тем более что вопрос этот в какой-то степени политический.
У Superjet, который был призван стать символом «вставшего с колен» отечественного авиапрома, не блестящая на обывательском уровне репутация. И эту репутацию надо сейчас спасать. Хотя нынешняя катастрофа — первая во время полета на пассажирских линиях, самолет известен тем, что проводит в воздухе гораздо меньше времени, чем Boeing и Airbus, часто попадая в ремонт. В прошлом году компания «Аэрофлот» констатировала в одном из своих документов, что Superjet — наименее безопасный из ее самолетов. Осенью прошлого года в крупных авиакомпаниях, использующих данный самолет, примерно треть из них не летали.
Сейчас в эксплуатации находятся 139 самолетов Superjet. 106 из них — в России, 33 — в Мексике, Таиланде и Казахстане. Приостановка полетов в России сотни бортов в летний сезон вызовет коллапс на рынке авиаперевозок. Именно в этом смысле это и есть вопрос политический. И хотя по «горячим следам» авиакатастрофы депутат Думы летчик-космонавт Максим Сураев заявил, что не раз говорил о неудовлетворительном техническом состоянии «Суперджетов», вряд ли Дума осмелится жестко ставить вопрос перед правительством о приостановке полетов. Скорее всего, парламент ограничится грозными призывами к тщательному расследованию и наказанию виновных из числа тех, кто обслуживал борт на земле и управлял им в воздухе.
Часто виновными в авиакатастрофах назначают пилотов, указывая на их ошибки. Но в данном случае почти весь экипаж остался жив и будет возражать против такой версии, указывая на попадание молнии, приведшей к выходу из строя электроники, как на первопричину катастрофы. Последняя известная катастрофа именно из-за попадания молнии в самолет случилась в 1963 году: тогда в США взорвался в воздухе новейший на тот момент Boeing 707. С тех пор все самолеты стали оснащать системой специальной защиты, проблема была технически давно решена. Должна была быть такая защита и на Superjet.
