Климатическое оружие существует

Что творится с погодой? Почему ее рекорды обновляются чуть ли не каждую неделю? Почти все лето жители средней полосы задаются этими вопросами. О капризах климата наш корреспондент беседует с руководителем Федеральной службы по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет) Александром Фроловым. Атмосфера становится все нестабильнее - Александр Васильевич, в адрес вашего ведомства после майского урагана в столице прозвучала критика с высоких трибун. От чего зависит точность прогноза погоды? - От трех основных факторов. Знания текущей обстановки, научных и технологических возможностей, естественной предсказуемости атмосферы. Прогнозирование — высокотехнологичный процесс, в котором используется огромное количество данных: наземные, космические (со спутниковых систем), самолетных, точек морского базирования и т. д. Наука показывает, что некоторые процессы более устойчивы, те же циклоны. Они развертываются в масштабе до нескольких тысяч километров и неплохо схватываются наблюдательными средствами, а математические модели позволяют предсказывать их жизненный цикл. А скажем, явления и процессы, находящиеся внутри, более мелкие, быстро развиваются во времени. Они связаны с линией соприкосновения контрастных воздушных масс — холодных, теплых, влажных, сухих. На их стыке возникают градиентные зоны с резкими перепадами характеристик и зарождаются быстрые, интенсивные и иногда катастрофические явления — грозы, ливни, сильные шквалы. Ливни чреваты селями или молниеносно развивающимися паводками в горах. Вот как недавно в Ставрополье, которому подтопление из-за дождей нанесло большой ущерб. - Или ураган 29 мая в Москве… - Правильнее говорить: шквалистое усиление ветра. При урагане ветер от 33-35 метров в секунду. В столице, к счастью, ураганных ветров не бывает, хотя на территории РФ они есть. Как и еще более мелкие явления этого ряда — смерчи. Они у нас встречаются редко, правда, сейчас их частота растет. Атмосфера в целом становится все нестабильнее. Глобально вокруг средних значений температур начинается разбалансировка. В локальном разрезе это не всегда заметно. Мы считаем минувший июнь самым холодным летним месяцем за 40 лет, а на самом деле это второй самый теплый месяц за время всех наблюдений по миру. Первый был в 2016 году. Основная причина — увеличение температуры в нижних слоях атмосферы, что обусловлено глобальным потеплением. Воздушная масса набирает много влаги, которая для атмосферы все равно как бензин, потому что преобразование влаги из одной формы в другую, например из водяного пара в воду, сопровождается выделением большого количества энергии. Когда кипит кастрюля на плите, паром можно обжечься гораздо сильнее, чем горячей водой. То же самое и здесь. - Майский шквал москвичи запомнят надолго. Какие выводы сделали вы? - Сам шквал длился от 2 до 5 минут. Но этого хватило, чтобы причинить колоссальнейший ущерб, включая человеческие жертвы. Максимальная сила ветра в пределах МКАД достигала 24 метров — для Москвы очень много, на открытых участках и 26, где-то даже 30. Предсказывать такие явления за сутки-двое пока невозможно. Самый главный вывод — надо к ним адаптироваться. - Об этом чуть позже. Хочу спросить: пожары лесов — к вам? - Тоже. Мы выпускаем прогнозы на сезон, месяц, неделю, день и предупреждения с точностью до района и региона. Учитываются температура, влажность и состояние леса. На основании их принимаются меры — запрет ходить в леса или другие специальные действия. МЧС и МВД 4 из 5 пожаров связывают с человеческим фактором. Глобальное потепление не фантом, а реальность - Значит, глобальное потепление придумал не Гор? Это не фантом, а реально существующий феномен? - Статистика опасных метеоявлений это подтверждает. Основной движущей силой в атмосфере являются контрасты температуры. Мы в 2016 году по территории России зарегистрировали в среднем 988 таких событий и почти треть (380) нанесли тот или иной ущерб экономике. Эксперты его оценивают в размере от 0,5 до 1 процента ВВП. Для сравнения: Китай страдает больше, там показатель ущерба доходит до 3-4 процентов. Только от гидрометеорологических явлений! Урон от наводнений, паводков, засух и другие быстро развивающихся метеособытий далеко опережает все остальное, включая землетрясения, извержения вулканов и т. д. Вот почему мы обратились к парламентариям с предложением наладить его государственный учет. Нас поддержали в Совете Федерации, который принял соответствующую рекомендацию. - И кто этим займется? - Видимо, Росстат. Такая статистика нужна. Эта тема также связана со страхованием гражданами имущества, о чем сейчас ставит вопрос Президент РФ. Государство не может покрывать любой ущерб. Пути разные. В сельхозстраховании оно оплачивает половину страховки. Вместе с ростом интенсивности опасных явлений ущерб растет и потому, что увеличивается стоимость собственности, находящейся под риском. Риски повышает и урбанизация. Ветер силой 20 метров в секунду на Камчатке практически безвреден, а в мегаполисе валит деревья и срывает рекламные щиты. Из-за скученности людей возникает угроза их жизни. - Александр Васильевич, немного конспирологии. Вы верите в вероятность существования климатического оружия? - Мы же не в церкви, а в научном учреждении. Мы оперируем фактами, научными моделями, технологиями, теориями. Второе — климатическое оружие запрещено. Именно по инициативе СССР в середине 70-х годов принята Конвенция о запрете враждебного воздействия на окружающую среду. Ее одобрили более 50 стран. В принципе воздействовать можно, но скорее на погоду. Такие примеры до конвенции были. Например, несложно вызвать сильные дожди, которые смоют урожай. Или еще что-то. Но климат — это глобальная категория. Сейчас разрабатываются подходы так называемой геоинженерии в плане влияния на климатическую систему с целью понижения температуры. Можно придумать такие технологии. Создать некий экран, отражающий солнечную радиацию. Или распылять сульфаты в стратосфере с тем же эффектом, подобно вулканам при извержении. Еще способ — гиперфертилизация океана. Пока эти методы нелигитимны, потому что нельзя оценить их последствия. У Росгидромета сейчас более приземленные задачи. Хотим с операторами мобильной связи усилить работу по информированию граждан, особенно по штормовым предупреждениям. Их сейчас МЧС рассылает. Людям нужно побольше метеоинформации и для планирования отдыха, и для перекрытия крыши на даче, и для выращивания огурцов на грядке. К опасным явлениям надо адаптироваться - Что надо делать для минимизации ущерба от экстремальных погодных явлений? - Во-первых, развивать системы предупреждения. Во-вторых, укреплять и снижать уязвимость хозяйственной инфраструктуры. Намертво закреплять крыши зданий, рекламные щиты, в крупных городах, например, с расчетом ветра до 37 метров. Территории с мегаполисами и реками, особенно с незарегулированным бассейном, — это регионы риска. В России 4 миллиона рек, а люди в последнее время, несмотря на предостережения, селятся ближе к воде. Нельзя упускать из виду и антропогенную деятельность. Где-то сужение реки произошло, где-то железнодорожный мост построили. В-третьих, оценить риски и отразить это в законодательстве. Мы предлагаем внести поправки в №113-ФЗ, чтобы рассмотреть возможность пусть даже не обязательной, а добровольной гидрометеорологической оценки рисков от хоздеятельности. При строительстве требуется гидрометэкспертиза, но в пойме рек, где оно запрещено, ведутся сенокосы и другие сельхозработы. Это следует также зарегламентировать законом. Как и при планировании территорий. Мы после крупного паводка вбиваем максимальные уровни вод и видим, что требования о защите нужно повышать. Наводнение на Амуре 2013 года это показало. - Выходит, в законодательстве непочатый край работы? - Конечно. Например, мы занимаемся предотвращением ущерба от градобития для сельхозпроизводителей в южных регионах. Огромное бедствие! 20 минут — и весь урожай насмарку. И тут правовые пробелы. Следует узаконить это, как химзащиту полей. Сейчас отдают субвенцию в Крым, где мы будем возрождать защитные меры. Подключим локаторы, а потом ракетные установки… Вопрос в распределении полномочий между федеральным центром и субъектами РФ. Из федерального бюджета нельзя тратить деньги на помощь сельхозпроизводителям, ведь это частные лица. На Ставрополье и Кубани средства вкладывают, а у республик Северного Кавказа их нет. Поэтому законодательство должно закрепить за ними эти полномочия. К тому же с изменением климата зона градобития начинает распространяться и на другие территории ЮФО, возможно, вскоре придется и им выделять субвенции. С крупными хозяйствами мы напрямую заключаем договоры, но работа должна носить системный характер. - Погоду во время праздников, наверное, тоже улучшают не без вашего участия? - Да, мы участвуем. Есть средства активного воздействия. И здесь тоже проблемы. Взять спуск лавин. Это надо уметь делать, чтобы не вызвать жизненную угрозу для людей. Но находятся такие, кто занимается этим на свой страх и риск. Общий надзор прописан в законе, но не хватает регламентации порядка выполнения работ и перечня допустимых технологий и техсредств. Поскольку экстремальные погодные явления учащаются, важно законодательно регламентировать и процедурно узаконить их критерии. Они от региона к региону различаются. Федеральных быть не может. Страна большая. Для сельского хозяйства это значимо: вымокание, вымерзание, полегания, засуха атмосферная и почвенная и т.п. Мы определим критерии вместе с субъектами РФ и МЧС. Кстати, есть тут интерес и для страховщиков. Ставка на современные технологии - О метеорологах ходит много анекдотов… - Люди посмеиваются, но по опросам, ¾ россиян нам доверяют. Мы делаем ставку на современные технологии — на автоматизацию, локаторы и математические модели. У нас 9430 наблюдательных подразделений. Измерения ведутся по 30 с лишним программам — метеорологии, климатологии, агрометеорологии, геофизике, мониторинге качества воздуха, воды, суши, территории моря, наземного и космического пространства. 1635 метеопунктов с персоналом, около 450 автоматических станций. Более трех тысяч гидрологических станций отслеживают весеннее половодье и дождевые паводки. Если говорить о погоде, то прогнозы от одного дня до недели достаточно точны. На первый день оправдывается примерно 95 процентов, на пятый — от 80 до 85. Это прогресс по сравнению с тем, что было 20-25 лет назад. Сейчас на 3-й день прогноз такого же качества, как тогда на 1-й. Мировым стандартам мы не уступаем. В 2016 году выпущено 2200 штормовых предупреждений. Их оправдываемость — 94,5 процента, а пять-семь лет назад — 88. В Московском регионе у нас 43 станции, из них 22 — автоматические, передающие данные каждые 10 минут. Но нужно еще больше. Мы развиваем систему радиолокации. Это очень мощные средства, разработанные по техзаданию Росгидромета концерном ПВО «Алмаз-Антей». Каждый локатор в радиусе до 200 километров видит от земли вверх на 15 и даже 17 километров все, что происходит в атмосфере, и дает огромный массив информации о состоянии облаков, наличии влаги, кристаллов льда, скорости перемещения. Локаторы объединяются в сети. Их данные на нашем сайте доступны всем. - Интересно! А почему это неизвестно публике? - Наше упущение. Мы находимся в медийной тени, не рассказываем о том, что делается. Зато в СМИ наблюдается засилье самозванных синоптиков из частных структур. Видели, наверное: «Прогноз от Иванова (Петрова, Сидорова и т.д.)? Хотя выпуск штормовых предупреждений законодательно закреплен за нами. Недавно Совет Федерации дал Росгидромету поручение постоянно присутствовать с информацией на гостелерадиоканалах. И это, думаю, тоже надо отразить в правовом поле. С июля вступила в действие поправка в №110-ФЗ о том, что МЧС может прерывать любое вещание и давать оповещение об опасности. Но это уже экстремальная ситуация, а населению нужна и повседневная четкая информация. Например, чем грозит москвичам ветер 22 метра. ТВ-канал «Вести 24» стал показывать в новостях карту синхронного прохождения грозовых фронтов через столицу с сообщением внизу. Это знаковое событие. Мы хотим к имеющимся шести локаторам вокруг Москвы добавить еще четыре и тогда охватим территорию в радиусе уже 400 километров. Локатор будет видеть облако со всех сторон, в трехмерной картине. Далее, началось сотрудничество с Россвязью. В перспективе установка на вышках сотовой связи дополнительных средств измерений, что важно для прогноза ветра. Некоторый опыт уже получен в Калужской области. «Россия — ведущая метеорологическая держава» - Говорят, что у вас скоро появится мощнейший суперкомпьютер? - В декабре установим его в своем ГВЦ. Точность прогноза зависит от обработки огромнейшего объема информации. Одно из направлений работы — развитие математического моделирования и науки. У нас есть соглашения с РАН и с МГУ. Суперкомпьютер производительностью 1,2 петафлопс (1015 операций в секунду) — один из лучших в мире! Самый мощный суперЭВМ по метеорологии покупает сейчас Великобритания. Цена его — около 200 миллионов фунтов стерлингов. Развитые страны вкладывают огромные средства в развитие отрасли. - В России хуже? - Мы не жалуемся. По стоимости основных средств за последние 7 лет мы, считай, три гидрометслужбы создали! Инфраструктура обновляется. Ставим локаторы, автоматические станции, модернизировали 94 процента метеосети. В 2016 году ввели в действие новую систему грозопеленгации. Модернизируем гидрологию, где из трех тысяч постов около 700 оснащено автоматикой, в частности все 72 в Приморье. Там часто выходят тайфуны (прошлогодний «Лайонрок» нанес большой урон) и быстро развивающиеся метеоявления. - Как мы выглядим в мировом рейтинге? - Россия — ведущая метеорологическая держава. Москва — один из трех метеорологических центров планеты (еще Вашингтон и Мельбурн). Нам доверено выполнение трех важных международных функций. Мы — мировой центр по морскому льду, по солнечной радиации, по озерам и водохранилищам, региональный центр по авариям и чрезвычайным ситуациям в связи с выбросом радионуклидов. Применяемую модель по прогнозам погоды на трое суток мы развиваем вместе Германией, Швейцарией и другими ведущими европейскими странами. - Когда началось потепление в России и чем оно грозит? - Заметное — с середины 70-х годов прошлого века. А вообще-то сто лет назад. Последние десять лет мир теплеет со скоростью 0,18 градуса в год и борется, чтобы удержать показатель 2 градуса. Россия идет в 2,5 раза быстрее. В Арктике лед тает скорее, чем прогнозировалось. Тут не только плюсы, но и новые опасности. Для российского сельского хозяйства неплохо. Минус — оттаивание вечной мерзлоты. В РФ она покрывает 69 процентов территории. Летом наступает жара, в Якутии — до 30-35 градусов. В прошлом году на Ямале открылись скотомогильники с сибирской язвой. Вот риски и угрозы. Но самое главное — последствия для зданий и сооружений. Могут проседать и разрушаться дороги, фундаменты зданий, трубопроводы. Значит, должна быть огромная программа по крио-, гео- и техномониторингу. Сейчас Правительство РФ в рамках подготовки к ратификации Парижского соглашения по климату принимает план действий, в котором важным пунктом стоит разработка в середине 2018 года плана адаптации страны, отраслей экономики и регионов к ожидаемым изменениям климата. Может, уже скоро придется замораживать мерзлоту под домами. С отходом баланса атмосферы от равновесия она начинает впадать в крайности — либо жара, либо холод, либо сильный ветер, либо еще что-то. Европа летом страдала от жары за 40 градусов, в Китае сильнейшие дожди вызвали оползни и многочисленные жертвы. Ущерб от этих явлений растет. В ежегодном докладе для Давосского форума-2017 говорится, что риски от погодных условий выходят на первое место среди всех глобальных рисков. Климатический по урону уступает лишь оружию массового поражения. Нам придется с этим жить, поэтому надо приспосабливаться. Возможности имеются.