Режиссер Алла Жидкова: "Куска хлеба на прекрасные строчки не купишь"
Илья Кормильцев – поэт, автор текстов песен группы "Наутилус Помпилиус", главный редактор издательства "Ультра.Культура", автор переводов книг Чака Паланика, Ника Кейва, Уильяма Берроуза, Джека Керуака – ушел из жизни в 2007 году. Первое серьезное исследование биографии Кормильцева готовится к 10-летию его смерти. Режиссер Алла Жидкова, бывший музыкальный журналист, уже два года снимает документальную картину "Илья Кормильцев. Нескованный", название которой перекликается с названием одной из песен "Наутилуса" на его стихи, – "Скованные одной цепью". Алла Жидкова рассказала в интервью обозревателю m24.ru Алексею Певчеву, почему современные школьники любят русский рок восьмидесятых, с какими сложностями ей пришлось столкнуться при изучении биографии Кормильцева и почему о нем важно говорить сегодня. – В вашей карьере есть интересный кульбит. Вы работали в газете "Московский комсомолец", а потом вдруг все бросили и начали учиться режиссуре ВГИКе. – Пять лет назад, как мне кажется, в медиа начали происходили странные процессы. Создавать скандалы и интриги на пустом месте мне было неинтересно, артисты, которые бы по-настоящему цепляли, появлялись крайне редко. Писать было особо не о ком. Просто вдруг как-то повалила со всех сторон чернуха. И я поняла, что вариантов лично у меня больше нет – придется бросить все и реализовать свой старый-старый план – учиться снимать кино. – Почему героем вашего фильма стал Илья Кормильцев? – К 10-летию смерти Кормильцева его друзья организовали масштабные акции. Книга, трибьют, собрание сочинений. Я стала изучать материалы, которые были на тот момент по Кормильцеву, вспомнила свою юношескую любовь к песням "Наутилуса". Эти тексты сформировали меня и мое поколение, способ мышления Кормильцева стал нашим культурным кодом. Он как будто незаметно продолжает жить в нас. Тема фильма пришла ко мне сразу. А его созданием я занимаюсь уже два года. Фильм – дело очень дорогое, муторное и сложное, ни бюджета, ни команды. Я сразу поняла, что на реализацию проекта уйдет много времени. Видео: YouTUBE/Канал пользователя tolvuya – В чем заключается ваша личная заинтересованность в этом фильме? – Много лет я так или иначе связана с разными поэтами, я и сама время от времени пишу. Я наблюдаю, как тяжело они социализируются. Грубо говоря, куска хлеба на прекрасные строчки не купишь. Чаще всего история со стихами заканчивается уходом в наемную работу или бизнес в лучшем случае, в худшем – в небытие: алкоголь, наркотики, ранняя смерть. Просто потому что поэтов не поддерживают. Как сгоряча сказал один мой знакомый, у нас в стране настоящий геноцид поэтов. Мне хочется вытаскивать эту проблему на поверхность. Фильм про Илью Кормильцева – часть моей работы в этом направлении. Хотя Кормильцев и был социально признанным, особенно в рок-среде, но конце жизни ему пришлось уехать в Лондон совершенно без денег, и средства на его лечение собирали всем миром. – Вы считаете, что фигура Кормильцева может быть интересна поколению, не заставшему успех "Наутилуса" и книг, издававшихся в его издательстве "Ультра.Культура"? – Может. Подростки тонко чувствуют все настоящее. Сегодняшние школьники слушают русский рок восьмидесятых. Например, к нашему проекту присоединился 11-классник, который любит "Наутилус Помпилиус" и только недавно узнал об Илье Кормильцеве. Он помогает нам в продвижении в соцсетях. В стихах Кормильцева и во всей его деятельности содержится важный месседж о свободе мышления, близкий современным подросткам. Он ненавидел тупость и все ограничивающие мышление системы, он переводил и издавал авторов, выражавших альтернативную точку зрения на мир. Видео: YouTUBE/Alla Zhidkova – Структура фильма и подача материала довольно необычна. Это некая дань любимому Кормильцеву, его неизменно провокативному подходу? – Безусловно, содержание диктует форму, и я иду от своего героя. Долгое время поэзия Кормильцева не существовала отдельно от "Наутилуса" и других рок-групп. Чтобы это преодолеть, дистанцировать Кормильцева от субкультуры рока, мы будем снимать его тексты как видеопоэзию. Хотя в последние годы жизни от рока он открещивался, он был и остается его частью, и именно рок-артисты и их фанаты больше всего поддерживают наш проект. Вячеслав Бутусов и Глеб Самойлов писали о нас в своих соцсетях. В фильме, безусловно, будут рок-музыканты. Поэтов надо переваривать и переосмыслять, как мы до сих пор переосмысляем Пушкина, Маяковского, весь Серебряный век. Кормильцев был нашим современником, нам тяжело посмотреть на него со стороны, но начинать надо. – Кормильцев был человеком сложным, о чем говорят многие из тех, кто его хорошо знал. Мог, будучи откровенно неправым, пойти на откровенную конфронтацию как со старыми друзьями, так и с шоу-бизнесом. В процессе работы с материалом были какие-то шокирующие открытия для вас лично? И изменили ли они отношение к личности Кормильцева, заставили иначе воспринимать его поэзию? – На мой взгляд, все эти его выходки были похожи на провокативное поведение восточных духовных лидеров, которые таким образом пытались пробудить в людях сознание. Я действительно полюбила то, что он делал, только когда осознала его острые углы. Что меня восхищает в больших людях, тех, которые реально что-то меняют в других к лучшему, – это то, что они совершенно не боятся быть собой, не боятся своей человечности, смеются над своими человеческими слабостями или механистичностью. Так и Кормильцев – он был человеком и имел право на все эти свои поступки. – Означает ли это, что ваш первоначальный замысел претерпел изменения в процессе? – Изначально я не планировала видеопоэтических вставок. Мы хотели показывать время и пространство через хроники и съемки натуры и городов, которые его окружали. Знаете, все эти темные углы, подъезды, пыльный воздух, провода… Но углубившись в его тексты, я поняла, что их нужно представлять, как некое цельное аудиовизуальное впечатление, которое задевает не только разум, но и чувства. – Параллельно с вашим фильмом идет работа над масштабной биографией Кормильцева – книгу о нем пишет Александр Кушнир. Насколько ваши пути пересекаются? Можно ли назвать вас единым коллективом, поставившим перед собой задачу рассказать о "неизвестном Кормильцеве"? – Именно Кушнир указал на меня как на человека, способного поднять эту работу. Но наши творческие пути на теме Кормильцева почти не пересекаются. Я благодарна Александру за его помощь в информационной поддержке проекта. Время от времени он делится со мной интересными находками и подсказывает кого из знакомых Кормильцева можно расспросить на эту или иную тему. Но мы не оказываем влияния друг на друга напрямую. Косвенное влияние, безусловно, возможно. – Вы запустили краудфандинг на "Планете". Сбор средств, как я понимаю, идет не так активно. Почему? – Есть те, кто горячо поддерживает нас, но в целом сбор средств идет небыстро. Я думаю, так происходит потому, что люди не ассоциируют песни "Я хочу быть с тобой", "Одинокая птица", "Прогулки по воде" с его фамилией. Еще многие не понимают, что даже 100 рублей – хорошая помощь проекту, часто они думают, что у них нет возможности чем-то помочь, я это знаю по себе. Но еще я по себе знаю, какую гордость испытываешь от причастности к чему-то большому, когда оно получается. Мы ищем и больших спонсоров, но в любом случае для нас важно, чтобы это были независимые деньги. – Хочется верить, что работа будет доведена до конца. Тем не менее: вы не опасаетесь заработать репутацию высоколобого режиссера, входя в кино со столь сложным контркультурным материалом? Она может помешать работе в более легких, коммерческих успешных направлениях. – Когда я пришла во ВГИК, у меня спросили: "Про любовь будете снимать?". Я посмеялась над этим, но спустя два года, поняла, что по большому счету все, что мы снимаем – про любовь. И в творчестве Кормильцева намного больше любви, в том числе – и любви ко всем нам, чем в любой романтической комедии или мелодраме. Кормильцев для меня – вовсе не контркультура. Ультракультура – да, но какого-то особого "контр-" я там не вижу. К тому же я уже довольно взрослый человек, до режиссуры 15 лет работала журналистом и понимаю, что добыть деньги легче любым другим способом, чем режиссурой. Я уже не могу работать механистично, мне сложно быть станочником, снимать потоковые сериалы или много рекламы. Но за годы жизни в журналистике у меня появился навык знать и чувствовать глубину простых вещей, видеть за словами их настоящий смысл. Именно это дает шанс нашему фильму быть реализованным, а будет ли он коммерчески успешным – это другой вопрос. Для меня он будет успешным, если мы соберем на него деньги в достаточном количестве, снимем его, соберем на постпродакшене, озвучим хорошо, а потом люди придут и посмотрят. После этого я смогу приступить к другой работе.
