8 марта Главная прокуратура Грузии «подбросила» обществу еще одну «бомбу»: обнародовала видеозаписи бесед задержанного по обвинению в попытке отравления некоего (по прежней версии — высокопоставленного духовного) лица протоиерея Георгия Мамаладзе с его родственником, журналистом Ираклием Мамаладзе, который и сделал эти тайные записи и передал их прокуратуре. В этих записях речь действительно идет о намерении отца Георгия приобрести отправляющее вещество — цианид натрия или калия: смотря, что сможет достать собеседник, который активно обещает ему содействие и помощь, конечно, за солидную мзду. Товар-то свободно не продается, его надо раздобыть, но если священник заплатит крупную сумму в несколько тысяч, ему препарат доставят в тот же день. Мельком, но говорится в беседе и о целях применения отравляющего вещества, речь идет о некоем лице, называется имя женщины (Шорена), священник подчеркивает, что улетает в Германию, и цианид нужен ему до отъезда. Звучит обещание и для Ираклия Мамаладзе — предложение определенной должности. Да и сам протоиерей не скрывает, что претендует на выский церковный пост… Беседа идет в открытом режиме, чувствуется, что священник доверяет собеседнику и раскрывает ему свои планы. Как заявил, разъясняя суть публикуемого материала, представитель прокуратуры, это лишь промежуточные результаты расследования, в рамках которого было допрошено более тридцати свидетелей и проведено до девяноста следственных и процессуальных действий. Видеозаписи сделаны в течение января-февраля текущего года, а расследование дела «цианида» прокуратура начала 2 февраля, то есть почти сразу после первых бесед журналиста Мамаладзе с протоиереем Мамаладзе. Судя по такой реакции журналиста, намерение «сдать» следственным органам своего родственника у него появилось с самого начала. Ираклий Мамаладзе вместе с заявлением представил прокуратуре сделанные им тайные аудио‑ и видеозаписи бесед с Георгием Мамаладзе, а также листок, на котором священник написал журналисту нужное ему вещество — «цианид калия». Экспертиза подтвердила, что эту запись действительно сделал обвиняемый священнослужитель. После обращения журналиста в прокуратуру следственными органами был составлен план его дальнейших встреч с отцом Георгием Мамаладзе с соответствующей тайной аудио‑ и видеозаписью этих встреч. Эти записи он проводил уже на основании определения суда, отмечают в прокуратуре. Следствие также установило, что Георгий Мамаладзе уже после первой беседы с Ираклием Мамаладзе стал искать в интернете информацию о необходимом ему отравляющем веществе, его воздействии на организм человека. Судя по этим и другим выложенным на суд общества новым фактам и обстоятельствам «дела цианида», ситуация в патриархии Грузии сложилась далеко не благоприятная и внутри ведется определенная напряженная борьба с применением самых крайних и запрещенных методов. Общественность по-разному восприняла опубликованные прокуратурой записи. Для одних они были неубедительными, другие требовали установления действительности этих записей и отсутствия монтажа, третьи обвиняли журналиста Мамаладзе в подстрекательстве и шантаже священника, четвертые верили и верят данным следствия, пятые во всем видят руку политиков и попытки властей вмешаться во внутрицерковную жизнь… Как бы ни оценивали политики и рядовые граждане ситуацию вокруг дела цианида, она свидетельствует лишь о том, что процессы, протекающие в грузинском обществе, не обошли стороной церковь. И можно предполагать, что священник Георгий Мамаладзе действовал не по собственной инициативе и не на свой страх и риск. Скорее всего, за ним стояли другие, более высопокоставленные лица. Но какие? Духовные или политические? Или и те, и другие? По идее, ответ на этот и множество других вопросов, витающих в умах грузинского общества, должно дать следствие. Ответы должен дать и сам обвиняемый Георгий Мамаладзе. Даст ли? Судя по информации прокуратуры, до сих пор Георгий Мамаладзе на всех допросах ни на один заданный ему вопрос убедительного ответа не дал, а на критические вопросы отвечать вообще отказался. Сведения, которые обвиняемый Мамаладзе дал прокуратуре в ходе расследования, противоречат тем доказательствам его вины, которые имеются у следствия. Неубедительно для прокуратуры и заявление Георгия Мамаладзе о том, что цианид он купил по просьбе работающего в патриархии знакомого ювелира. За показаниями обвиняемого прокуратура увидела попытки свалить свою вину на тех, против кого были направлены его преступные действия, дискредитировать свидетелей обвинения и представить себя жертвой, чтобы избежать тяжелого наказания. Согласно Уголовному кодексу Грузии, деяния, в которых обвиняется Георгий Мамаладзе, грозят ему лишением свободы сроком от 7 до 15 лет. Возбужденное прокуратурой дело пошатнуло и кажущееся спокойствие внутри патриархии Грузии. Ряд священнослужителей осмелел и стал высказывать отличные от позиции большинства мнения и суждения. Особенно отличился в выражении собственной позиции митрополит Чкондидский Петр Цаава. Он открыто заговорил о коррупции в патриархии и Грузинской православной церкви, на наличие которой ранее намекали и другие священнослужители и о которой в своем письме патриарху писал и ныне обвинямый Георгий Мамаладзе. Комментируя журналистам обнародованные прокуратурой кадры, митрополит Петр пояснил: эти кадры показали, каким не должен быть представитель духовенства, какая неблагоприятная среда сложилась вокруг патриарха и в недрах патриархии. В то же время он еще раз выступил в защиту протоиерея Георгия Мамаладзе и выразил уверенность: отец Георгий никого отравлять не собирался. Между тем, ГПЦ уже задействовала свои меры и 9 марта провела заседание Синода. Оно было посвящено «делу цианида» и развернувшимся вокруг него событиям, в том числе шумихе и ажиотажу вокруг патриархии. Синод принял решение. Оно коснулось чересчур активного митрополита Петра. Об этом журналистам сообщил сам митрополит. Решением Синода митрополит Чкондидский Петр был освобожден от должности руководителя телевидения патриархии. «Меня освободили от должности директора телевидения. Моя реакция на это очень мирная. Я всегда говорил, что предпочитаю быть наказанным за правду, чем оправданным за ложь», — заявил журналистам получивший взыскание митрополит. Синод сделал ему выговор и за чрезмерную активность и излишние заявления, что митрополит Петр расценил как предвзятость. «Меня пожурили за активность. К сожалению, вышло так, будто главной темой был мой вопрос. Думаю, это предвзятость, ведь существует немало других проблем, и главным должен был стать не мой вопрос», — отметил священнослужитель после заседания. Вчерашняя «бомба» прокуратуры и сегодняшнее заседание Синода, заявления следствия, обвинения, защиты, священнослужителей не только не пролили света на вопросы, возникшие после «раскрытия» дела «цианида», но и оставили в грузинском обществе новые вопросы. Узнает ли общество, что на самом деле происходило и происходит в «недрах» церкви и патриархии? И какое отношение ко всему этому имеет гражданская власть и политика? Или следствие и духовная власть предпочтут половинчатый результат, чтобы и «виновника» наказать и «лицо сохранить»…
