Российско-белорусский фронт подо Ржевом

Открытие во вторник, 30 июня, долгожданного мемориала в честь бойцов, отдавших свои жизни в битве за Ржев, послужило поводом сразу для нескольких важных явлений. Прежде всего, в историю Великой Отечественной войны окончательно вернётся долгие годы замалчивавшееся крупнейшее сражение, известное, скорее, благодаря поэтической строчке Александра Твардовского: «Я убит подо Ржевом...». И пусть материал этот настолько нов для российских историков, что даже в двух вариантах недавней статьи Владимира Путина (на английском и на русском) цифры наших потерь в том не самом успешном для Красной армии сражении разнятся более чем на 150 тысяч. Суть в том, что, к сожалению, поздно, но дань погибшим в том «котле» будет воздана. А заодно президент получит возможность в своём, как предполагают, достаточно полном выступлении вновь коснуться проблем истоков и итогов Второй мировой, субъективный анализ которых становится ныне формой гибридной войны против России. Характерно, что в последнее время именно выступления лидера страны снимают завесы излишней секретности со многих архивных документов той поры. Но у ржевских мемориальных торжеств есть и ещё один нюанс. На открытии мемориала намерен побывать президент Белоруссии Александр Лукашенко, визит которого в Москву ради присутствия на параде закончился ничем. Как мы помним, семья белорусского лидера оказалась даже нерукопожатной: все видели, как Владимир Путин проигнорировал повсюду сопровождающего отца 15-летнего Колю Лукашенко, который примостился между двух ветеранов. Заодно не состоялась и личная встреча двух президентов. И это несмотря на громкое и продуманное заявление Лукашенко-старшего, что он «прибыл в столицу нашей Родины — Москву». Впрочем, такие сантименты не помешали Лукашенко в дальнейшем твердить о российском вмешательстве в белорусские выборы и о кукловодах в лице «Газпрома» и каких-то структур, связанных с Михаилом Бабичем. Ржевская церемония — хорошая возможность всё-таки поговорить с Владимиром Путиным. Тем более, если забыть о словах Батьки о том, что Вторая мировая была «не нашей войной». Думается, Лукашенко прекрасно понимает всю абсурдность обвинений в адрес России во вмешательстве, поскольку среди его соперников, включая ещё не арестованных, нет ни одного сторонника не то что углубления российско—белорусской интеграции, но даже сохранения союза в его нынешнем условном виде. Значит, в любом случае, Лукашенко намерен представить себя как наименьшее зло и попробовать поторговаться, используя в качестве шантажа угрозу дальнейшего рейдерства в отношении российских предприятий в Белоруссии — на примере фактически откровенно «отжатого» российского «Белгазпромбанка». Но то, что срабатывало в 2013 году при аресте топ-менеджера «Уралкалия», ныне уже не играет. Москва откровенно декларирует нейтралитет в отношении президентской кампании в соседней стране. И впрягаться за Лукашенко в обмен на его очередные ничего не значащие посулы, явно не собирается. Не зря же он истерил, как утверждают, на последней февральской встрече с Владимиром Путиным, заявляя, что не собирается становиться последним белорусским президентом. И, видимо, кардинально за последние несколько месяцев его позиция не изменилась ни на йоту. Вряд ли в Кремле хотели бы вновь столкнуться с нервической реакцией Батьки. А потому, скорее всего, если встреча президентов всё-таки состоится, то она будет из серии «на ходу» и носить чисто ритуальный, коммеморативный характер. К слову, именно в этот вторник может окончательно решиться вопрос о замене руководства Евразийского банка развития (ЕАБР). Как считается, Андрей Бельянинов, близкий к белорусским деловым и политическим кругам ещё со времён своего руководства таможней, уступит кресло Николаю Подгузову, ранее руководившему «Почтой России». А Подгузов, скорее, близок к министру финансов России Антону Силуанову, который давно разбил «горшок» с Батькой. Может, это простое совпадение, но уж очень оно выглядит дополнительным предупреждением Лукашенко. Как говорится, умный поймёт.