Реновация в Москве запущена преждевременно

Наверное, каждый гражданин может рассказать, как нарушались его права в той или иной сфере. Сегодня стало обычной практикой такие вопросы адресовать профильному омбудсмену. О том, почему закон о столичной реновации требует доработок, на что жалуются представители секс-меньшинств, и как решается проблема незаконного удержания на территории Украины российских граждан - в интервью «Известиям» рассказала уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова. - Какие сферы можно обозначить как наиболее проблемные? На что чаще всего жалуются? - Подавляющее большинство – это вопросы социальной сферы. За два года более 8 тыс. граждан обратились по вопросам, связанным с нарушениями в сфере жилищного законодательства. И здесь лидер – стоимость услуг ЖКХ. Людям непонятно, как она формируется, почему она растет, на каком основании происходят расчеты за горячую воду, за пользование общими услугами. Сейчас стало меньше вопросов по капитальному ремонту, многие ведомства подключились к решению проблемы, поэтому она перестала быть острой. На втором месте - ветхое и аварийное жилье. Граждане недовольны выкупной ценой в случае отсутствия альтернативного для переселения жилья. Третье место - прозрачность очереди на социальное жилье. Как правило, очередь двигается очень медленно, нет ясности, кто на каком месте, какие перспективы получения жилья. Эти вопросы я отправляю губернаторам, и мы вместе разбираемся в проблеме. В прошлом году с такими жалобами приходили около 40 граждан, в том числе многодетные мамы. И даже в Москве существует такая проблема, хотя куда ни посмотри – везде идет строительство. Или, например, 2 тысячи наших граждан, которые сейчас проживают на территории Байконура, не могут получить жилье в России, потому что действие программы по переселению закончилось в 2015 году. С этим вопросом буду повторно обращаться к Дмитрию Медведеву с надеждой, что программа все-таки заработает. После жилищных проблем второе место по жалобам занимает пенитенциарная система, вопросы, связанные с содержанием в СИЗО, переполненностью некоторых изоляторов, невозможностью адвокатов попасть к задержанному. По-прежнему приходит большое количество обращений о применении насилия в колониях со стороны сотрудников ФСИН. Каждый случай требует тщательной проверки. Поэтому важно, чтобы в колониях были камеры и видеорегистраторы. Остается открытым вопрос последующего за жалобой уполномоченному «наказания» осужденного. Родные признаются, что опасаются искать правды, обращаться к омбудсмену, потому что за таким обращением зачастую следует взыскание. - Вы упомянули сферу ЖКХ как одну из самых болезненных. Поступали ли к вам обращения москвичей в связи с грядущим расселением пятиэтажек? - Получила уже около 30 жалоб. И здесь есть, над чем работать. На мой взгляд, закон в Москве должен приниматься только после принятия федерального. То, что сейчас происходит в Москве в связи со сносом пятиэтажек – беспредметное и преждевременное волнение людей. Я направила несколько поправок к этому закону, которые смогут усилить систему гарантий. Сама идея переселения из пятиэтажек заслуживает поддержки и одобрения, но только при условии, если будет выполнена во благо без возможного ущемления интересов жильцов. В поправках предлагаю увеличить количество вариантов для переселения как минимум до двух. В вопросе выселения по решению суда человек должен съехать с квартиры немедленно, тут предлагаю сохранить обычную процедуру и дать время на обжалование и исполнение решения в течение двух месяцев. Кроме этого, сейчас на переселение отводится 60 дней, но этого времени, на мой взгляд, недостаточно. Поэтому предложила увеличить срок до 90 дней. Сегодня по закону первого чтения можно обжаловать в суде только размеры предлагаемой жилплощади. В поправках есть пункт, дающий право на обжалование и других условий, например, инфраструктуры. Много обращений от граждан, обеспокоенных тем, что сейчас им предлагают меньшую жилплощадь, чем та, которую они занимают. Например, недавно поступил вопрос от пенсионерки, которая проживает в однокомнатной квартире площадью 20 кв м. В управе ей сказали, что она получит новое жилье, предусмотренное нормативами. А это незаконно. Люди встревожены тем, что их переселяют в дальние районы. Мы стараемся разъяснять, что закон еще не вступил в силу, президент лично будет отслеживать эту ситуацию. Сейчас необходимо успокоить людей, и не запускать процесс раньше времени. Особенно в ущерб интересам граждан. - В СМИ широко обсуждался вопрос отмены закона, запрещающего усыновление иностранными гражданами. Каково ваше отношение к этому закону и подобным инициативам? - Практика показала, что принятие этого закона повлекло ряд позитивных последствий. Во-первых, мы смогли отслеживать судьбу детей, переданных на усыновление в США. Во-вторых, сегодня почти в два раза меньше детей находится в детских домах. Эти дети теперь остаются в нашей стране и большинство приемных семей довольно законодательством, которое сегодня предоставляет им дополнительные льготы и выплаты. Именно закон дал импульс двум этим явлениям. В этом году ЕСПЧ рассматривал иск американских семей, которые не получили детей, но начали процесс усыновления до принятия закона. Иск состоял из нескольких частей, в одной из которых истцы просили признать ущемление прав детей и причинение им морального вреда. Европейский суд не удовлетворил его, считая, что никакого вреда не было. Тщательно исследовались судьбы этих детей. Зарубежное сообщество стало смотреть на эту тему объективнее и справедливее, без политического подтекста. Правда, по решению ЕСПЧ, взыскание в пользу нескольких американских семей все же состоялось. Сейчас его оспаривает Минюст. Но, на мой взгляд, это решение справедливое: если уже началась процедура усыновления, ребенок побывал в семье будущих усыновителей, у них возникла надежда создать семью, это можно рассматривать как ущерб, причиненный семейным отношениям. Пусть государство заплатит и дальше проводит четкую политику: мы не можем отдавать детей усыновителям, если точно не знаем их дальнейшей судьбы. - Поступают ли к вам обращения об оскорблении чувств верующих? - Таких обращений не было. И по громкому делу Соколовского я не получала жалоб. Но в связи с большим общественным резонансом запросила приговор, чтобы изучить вменяемые ему формулировки нарушения закона. Мы исходим из того, что решение суда должно рассматриваться в процессуальном порядке, предусмотренном законом: апелляция, кассация, надзор. Но когда люди обращаются с жалобами на несправедливость, необоснованность и незаконность вынесенного решения, у уполномоченного есть право вынести свою оценку и, в случае сомнений, обратиться к председателю Верховного суда по поводу пересмотра дела. - В последнее время из информационной повестки не уходит тема ущемления прав сексуальных меньшинств. К вам часто обращаются с такими жалобами? - Нет, такие вопросы на общем фоне возникают крайне редко. За полтора года моей работы в должности уполномоченного по правам человека, всего таких жалоб было 18 – четыре в прошлом году, 14 - в этом. В нынешнем году 5 обращений - из Москвы, и по одному - из Санкт-Петербурга и Тамбовской области. Впервые стали приходить обращения и из-за рубежа – Германия, Франция, Новая Зеландия – из каждой страны по две жалобы, и из Испании – одна. Очевидно, что представители ЛГБТ-сообщества стали чаще отстаивать свои права. Каждый случай мы тщательно разбираем, изучаем, в чем именно выражаются притеснения и нарушения прав. Все обращения находятся на контроле, и я готова в случае реальной угрозы жизни по такой жалобе привлекать правоохранительные органы и даже добиваться предоставления охраны. - Какова судьба задержанных на Украине российских граждан? - Сейчас на территории Украины находится под стражей более 400 российских граждан. Они уже осуждены или пока остаются в статусе обвиняемых. Не так давно я получила полный список от украинской коллеги Валерии Лутковской. Но надо понимать, в этом списке есть те, кто реально совершил преступление, они осуждены по закону. Есть и те, кто считает себя незаконно задержанным и находится под стражей. Этому вопросу уделяется большое внимание, я лично изучаю все истории, чтобы понять, как можно помочь в каждом конкретном случае. Но надо учитывать, что на Украине практиковалось задержание людей для формирования «обменного фонда». В таких историях много темных пятен, потому что задержанные не могли определить, где они находятся. Рассказывали про запертые помещения с решетками на окнах, им приносили еду. Им не предъявляли обвинений, не предоставляли адвоката. Это подтверждает факт, что на Украине существуют тайный тюрьмы. По одному такому гражданину РФ пришел запрос от его матери, и я лично обращалась к руководителю СБУ, мужчина последствии был освобожден.

Реновация в Москве запущена преждевременно
© ИЗВЕСТИЯ/Михаил Терещенко