Добрые вампиры? Писатель-фантаст Ник Перумов срывает маску со зла
Недавно автор серий «Кольцо тьмы», «Летописи Хьерварда», «Приключения Молли Блэкуотер», «Гибель богов» и других популярных романов побывал в родном Петербурге, где представил свою новую книгу «Охотники». Как же вышло, что человек, много лет проработавший в науке и оперирующий очень точными вещами, стал фантастом? «Контру» не тронули - Вы из научной семьи, сами закончили Политех и занимались молекулярной биологией. Десять лет отработали в НИИ особо чистых препаратов, могли построить блестящую научную карьеру. И вдруг - фэнтези... Почему? - Наука никогда не была моим призванием, а вот историю я обожал всегда. В старших классах буквально глотал исторические монографии. Многое узнавал и через судьбы близких. По матери мои предки - столбовые дворяне, причём службу они начали ещё до Петра. В годы революции наша семья была на стороне царизма. Воевали с оружием в руках, поддерживали белое движение. К счастью, ни во времена красного террора, ни после никого не репрессировали, хотя это была настоящая «контра». То, что никого не тронули, - чудо. Более того, все многого добились в жизни. Уже при новой власти один дед вошёл в Большую Советскую Энциклопедию, другой был профессором, заведовал кафедрой, его учебники до сих пор в ходу. И я тоже стал заниматься тем, что было в традициях семьи. Писать же начал в конце 70-х, а опубликовал первую книгу случайно. Продавал компьютеры издательству и предложил рукопись. - Уже в первых романах видно, как вы увлечены миром Джона Толкиена. Но отчего выбрали именно его героев? - Дело в том, что у нас тогда ничего подобного не было. Наоборот - терзал книжный голод. Новые романы я и мои друзья искали не в комфортных магазинах, как сейчас, а на книжной барахолке, в одном из окраинных районов Ленинграда. Она так и называлась - «За трубой». До сих пор помню, как потерял любимый сборник отца «Трудно быть богом» Стругацких. Чтобы его вернуть, пришлось отдать спекулянтам 60 руб. - половину зарплаты молодого специалиста. Сегодня испытываешь ностальгию по тем временам, когда книга была сакральной вещью и ради неё многого не жалели. Сейчас пора иная. Книга берёт не дефицитом, сладостью запретного плода, а тем, что она действительно интересна. Пожалуйста! Конкурируй с западными авторами, «ютубом», компьютерными играми. Бейся, показывай, чего ты стоишь по гамбургскому счёту. Читатель при этом голосует рублём. Сложно, тяжело, но честно. Паразиты просто так не сдаются - В большинстве ваших романов люди вступают в поединок с нечеловеческой силой. Как правило, добро побеждает, но в жизни часто происходит наоборот... - Мои герои действуют людской смекалкой и хитростью. У homo sapiens нет феноменальных способностей животного мира или фантастических существ. Мы не слишком быстро бегаем и кусаемся. Но у человека есть разум, который сильнее всех клыков и когтей, любой, даже самой отчаянной злобы. Кажется, зла в мире столько, что вот сейчас оно вобьёт нас в землю и покатится кровавым катком. Но смысл книги как раз в том, чтобы назвать его по имени и сорвать маску. Потому что сегодня в кино, виртуальных играх стало слишком много добрых вампиров. На экране, страницах книг они пьют кровь и мучаются, что делают что-то нехорошее. Мне это не очень нравится. Как биолог я знаю роль паразитов в экологической системе. Они так просто не сдаются. Поэтому надо без прикрас показать их безобразный и обнажённый лик. А читатель уже сам может сделать вывод, стоит за этим какая-то правда или нет. - Таким абсолютным злом является фашизм. Вы как-то сказали, что сейчас исподволь в некоторых странах происходит реинкарнация нацизма. На чём это основано? - В 90-е я жил в Штатах и наблюдал, как там, по сути, реабилитируют рейх. В безобидной, казалось бы, форме. Подогревается интерес к немецкой технике, форме, атрибутике, наградам. Современному читателю будто говорят: «Посмотрите, как мужественно выглядят в этих мундирах офицеры, какие они супервоины. Какое у них отличное оружие, дисциплина. Да, были концлагеря, газовые камеры, но это издержки, мы их сурово осуждаем. Да, победили большевики, но всё равно солдаты фюрера - крутые ребята. Они бы выиграли войну, просто что-то пошло не так». Дальше - больше. В превосходных тонах расписываются все сражения, где принимали участие гитлеровцы. Прослеживается путь едва не каждого пехотинца в военных операциях. А все ошибки, потери советских войск преувеличиваются. Плюс выходит масса книжек, где говорится, что победить немецкую машину могли только жестокие, бесчеловечные существа. У меня часть этих изданий собрана - врага надо знать в лицо. То, что такая политика продолжается, показывают недавние события в армии Германии, выявившие проблемы с личным составом, не скрывавшим симпатий к вермахту. А также ролик НАТО о «лесных братьях» в Прибалтике, недавно показанный по ТВ. Там они поданы как герои и патриоты, хотя на самом деле расстреливали и убивали. Видя такое, мне захотелось смоделировать своеобразную игру в рейх. Показать, как из личинки вылезает бесчувственный нацизм, для которого мы как люди не существуем. Как из обыкновенной империи вылупилось чудовище, которое и сегодня небезопасно. Мы - чемпионы по недоверию? - Вы сказали, что сейчас пришло новое поколение читателей. Удаётся понять «племя младое, незнакомое»? - Мне кажется, мы находим общий язык, сужу об этом по отзывам, встречам с аудиторией, спросу на книги. Конечно, мне хочется писать так, чтобы современные дети эпохи гаджетов всё-таки взялись за печатный текст. Ведь в Америке десятки миллионов детей стали читать после того, как вышел «Гарри Поттер» Джоан Роулинг. Надеюсь, что и мои книги возвратят чтение в досуг молодого поколения. Книга - это то лекарство, тот глоток кислорода, без которого лично я жить не могу. Ведь почему фантастика востребована? Потому что она закрывает некую брешь, появившуюся из-за перекосов в обществе. Россияне, например, чемпионы по недоверию, мы не любим и часто даже ненавидим друг друга. То же в отношении исторических персонажей. Проверьте свои ассоциации: Николай I - Николай «Палкин», «После бала» Толстого. Николай II - Ходынка, Кровавое воскресенье, Ленский расстрел. Устоявшиеся штампы возникают сразу же, как в «Органчике» Салтыкова-Щедрина. Это печально. Исторически нас научили ненавидеть себя до самоистребления, и мои герои пытаются закрыть эти провалы. В том числе обращаясь к молодому поколению. - Вы коренной петербуржец, но сейчас живёте и работаете в Америке? - Да, в небольшом городе штата Северная Каролина. Так получилось, что научная карьера жены стала складываться более успешно, чем у меня, поэтому сейчас я сосредоточился на воспитании наших троих сыновей и написании книг. Важный момент. В Америке я не живу. Просто сейчас наша семья находится в этом месте. Думаю, это то же самое, как Тургенев, который десятилетиями жил в Париже, но всегда оставался русским. Или Гоголь: он долго работал в Италии, но разве его имя ассоциируется с этой страной? Я тоже русский писатель и останусь им до конца своих дней.
