Эстония теряет берега

Первое, что нужно отметить — неадекватное восприятие Таллином, Ригой и Вильнюсом своего статуса в современном мире. Это большая проблема. Очень опасно переоценить свои возможности. Опасно и недооценить. В случае с Россией, с моей точки зрения, речь идёт о некоторой недооценке наших внешнеполитических возможностей. А в случае с Эстонией, Латвией и Литвой — гигантское преувеличение собственных возможностей. Политика этих стран не самостоятельная. Указания президентам прибалтийских государств даёт третий секретарь американского посольства — не скажу, что швейцар, но далеко не первые лица. Внешней политики у этих государств нет. Им дозволяется лишь кричать существенно громче, чем это делает хозяин. Если США, так или иначе, ведут более-менее сбалансированную политику, и до настоящего времени Вашингтон крайних точек ещё не перешёл, а в ряде случаев делает заявления, которые можно трактовать как приглашение к дискуссии, то в Таллине, в Риге и Вильнюсе сидят несамостоятельные политики, которые хотят быть «набожнее папы Римского». Что касается предложенного законопроекта: договор о границе нужен не России, а Эстонии. Выступает против этого договора не весь эстонский парламент, а только часть его наиболее, я бы сказал, сумасшедших депутатов и наиболее невменяемых политиков — это партия EKRE (Консервативная народная партия Эстонии. — News.ru). Партия настолько ультраправая, что, уверяю вас, Адольф Алоизович с удовольствием принял бы их в ряды своей партии, если бы дожил до этого момента. В отношении «Северного потока — 2»: прибалты могут кричать, и даже полным составом своих правительств совершить ритуальное самоубийство, но в территориальных водах Эстонии, Латвии и Литвы этот газопровод не проходит, поэтому права голоса у них нет. Что же касается газопровода из Норвегии в Польшу, то это даже не смешно. Газопровод — это сложное и крайне дорогое строительство, и пока его не ввели в строй, все разговоры бессмысленны. Более того, практика польского энергетического строительства свидетельствует: мало того, что надо ввести газопровод в строй, надо ещё смотреть на цены. Трубопроводный газ, действительно, дешевле, чем американский сланцевый. Но норвежский трубопроводный газ гораздо дороже российского, хотя формально идёт с более близкого расстояния. Не говоря уже о том, что в Норвегии запасы газа ограничены, месторождения находятся на стадии истощения.

Во-первых, этот шаг Эстонии — глупый. Такой же глупый, как и многие другие глупости, которые они делают. И повод странноватый. Вообще-то непризнание общих границ с соседним государством как раз и располагает к возникновению множества недоразумений: если нет границ, чёткой и согласованной линии, то как определить, где заканчивается территория одного государства и начинается территория другого? В международном праве организовано так: если вы не подтверждаете нового положения вещей, то автоматически действует предыдущая договорённость. Не признавая границ с Россией, Эстония автоматически признаёт себя частью большой советской страны. Для России это не проблема — собирается ли кто-то что-то нарушать со стороны этого маленького клочка земли… А вот для Эстонии, которая очень маленькая и которой важен каждый квадратный метр, это проблема. В целом непризнание границ создаёт новые возможности для провокаций. Возможно, они для этого и пытаются провести такой законопроект — чтобы потом уже на российско-эстонской границе устроить нечто подобное провокации в Керченском заливе. Либо это глупости, либо сознательная подготовка к новым провокациям.

Государства, слишком лояльные США, начинают корректировать свою позицию после ситуации в Керченском проливе в сторону эскалации напряжённости. Нужно обратить внимание на конфликт позиций в немецком обществе и на политику стран Прибалтики. В Германии есть Шрёдер, который говорит о том, что страна не должна вести себя подобным образом. Но в Прибалтике многие политики ищут точки, которые помогут обострить ситуацию, и готовы идти гораздо дальше, чем США в своей риторике. Евродепутат от Латвии (Сандра Калниете. — News.ru) пытается продвигать проект резолюции с требованием остановить реализацию «Северный поток — 2». Цель обострения антироссийской риторики и вся эта демонстрация лояльности США — конвертировать всё это в экономические преференции для себя: кредиты, субсидии, помощь, поддержку и так далее. Все прибалтийские государства находятся в конкуренции, они все пытаются в разных направлениях продемонстрировать максимально высокий градус лояльности, и они надеются, что их усердие будет оценено. Точно так же поступает и Польша, преследуя те же цели.

Насколько я помню, договор о границах между Эстонией и Россией уже готов, подписан, и дело лишь в его ратификации. На последней стадии они внесли в преамбулу договора совершенно неприемлемые для нас вещи. Для договора они не особенно меняют что-то, но в преамбуле оговаривается возможность вернуться к территориальным претензиям. Именно поэтому мы этот договор не ратифицировали. Это наша исходная позиция. Когда будет благоприятная обстановка, когда в Эстонии прекратится русофобская риторика, тогда можно вернуться к этому договору. Сейчас такого успокоения не предвидится, и, напротив, идёт обострение ситуации. Эстония — один из самых активных русофобов. Понимая, что у них в этой игре не так уж много козырей, они подхватили фактор с провокацией в Керченском проливе и выступили с такими заявлениями. В принципе, любая страна априори заинтересована в том, чтобы вопросы с её границами были урегулированы. Поскольку когда есть неурегулированность, то определённое беспокойство есть с обеих сторон. Не думаю, что Россия в восторге от заявления эстонцев. Но этот вопрос сейчас нельзя решить. Эстонцы пели в общем хоре русофобов; сейчас они стали петь на два тона выше. Для России мало что поменялось.