В Таджикистане готовятся к «цветной» революции
Власти Таджикистана опасаются дестабилизации обстановки в стране и поэтому пытаются взять под контроль деятельность неправительственных организаций, финансируемых из-за рубежа. В таджикской прессе некоторые организации называются не иначе, как «подрывными». В то же время, в стране действительно действуют многочисленные структуры, которые не только собирают информацию о настроениях общества, но и используют полученные сведения для создания образа страны в мире, который сильно не нравится руководителям республики. В прошлом году финансирование из-за рубежа получили 1718 НПО на общую сумму около 750 млн сомони (почти $80 млн), рассказал 28 января на брифинге министр юстиции Таджикистана Рустам Шохмурод. По сведениям, озвученным чиновником, деньги поступали в разной валюте: $58 млн, 8 млн евро, 2,5 млн фунтов стерлингов, 6,5 млн швейцарских франков, 8 млн российский рублей и 78 млн сомони (около $8 млн). «Гранты получили в основном те НПО, которые работают в сферах защиты прав человека и социального сектора», — рассказал министр. По сравнению с 2017 годом помощь иностранных спонсоров несколько уменьшилась (тогда составляла около $100 млн), но всё равно оказываемая из-за рубежа поддержка тревожит власти в Душанбе. Для усиления контроля за деятельностью неправительственных объединений в стране постоянно инициируются новые законы. Так, в 2016 году было принято постановление об обязанности НПО сообщать обо всех деньгах из-за рубежа в течение 10 дней с момента получения. В 2017-м парламент сделал эту норму законом государства, попутно обязав неправительственные организации отчитываться о любых средствах, в том числе и полученных от таджикских юридических и физических лиц. Тогда же замглавы Национального банка Таджикистана Хамидулло Машрабзода, представляя поправки в закон «Об общественных объединениях», заявил, что изменения в праве необходимы для пресечения попыток отмывания преступных денег, будто намекнув на характер деятельности финансируемых из-за границы НПО. Повод для беспокойства у властей Таджикистана действительно есть. По оценкам специалистов, иностранные структуры, прежде всего западные, постоянно усиливают активность с начала 2000-х. Наиболее крупные организации, которые действуют в республике это «Freedom House», «Internews Network», «Eurasia Foundation». Деятельность многих НПО, как заявляют власти Таджикистана, напрямую координируются Агентством США по международному развитию (USAID). Эта структура с 1992 года, по разным оценкам, выдала грантов таджикским НПО на сумму более $1 млрд. Некоторые из организаций постоянно выпускают доклады, где правительство республики характеризуется как авторитарное и недемократическое. При этом выводы делаются на основе обширной социологии, собираемой в стране различными способами. Например, уже несколько лет подряд подконтрольные американскому Национальному институту демократии (NID) структуры в Согдийской области выделяют до $25 тысяч руководителям фермерских хозяйств и производственных объектов. Формально деньги идут на помощь малому и среднему бизнесу, но взамен грантополучатели должны ежемесячно предоставлять отчёт о состоянии своего дела и трудностях, с которыми они сталкиваются, в том числе о тех преградах, которые создают местные чиновники. В марте 2017-го среди частных компаний Таджикистана был объявлен тендер на проведение опроса жителей республики на тему их политических предпочтений и религиозных убеждений. СМИ Таджикистана, описывая деятельность финансируемых из-за рубежа НПО, постоянно напоминают о «цветных» революциях, произошедших в других государствах постсоветского пространства. По мнению авторов статей, организованная Западом смена власти в Киргизии, Грузии и на Украине принесли только хаос и разрушение экономики. Местные журналисты с подачи властей пишут, что на смену власти в Киеве в 2014 году американцы потратили около $5 млрд, а на дестабилизацию Таджикистана потребуется меньше ресурсов. Однако главную угрозу политической стабильности власти республики видят вовсе не в попытках «навязать демократию» (тем более в стране всё равно нет сильных светских оппозиционных партий), а в поддержке религиозных радикалов. Например, в докладе Freedom House о положении с правами человека в Таджикистане в прошлом году, среди прочих недостатков, таких как отсутствие сменяемости власти, упоминается преследование активистов Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). Лидеры ПИВТ выступают за приведение государственных законов в соответствии с религиозными нормами и критикуют власти за отход от традиций. В 1997 году президент Таджикистана Эмомали Рахмон подписал соглашение с главой ПИВТ Саидом Абдулло Нури, положившее конец пятилетней гражданской войне. Некоторое время Рахмон и ПИВТ мирно уживались, но потом между сторонами произошёл конфликт, и с 2015 года партия признана в республике террористической организацией, её деятельность в стране запрещена. На сегодня ушедшая в подполье ПИВТ представляется главной угрозой власти. При этом в руководстве республики понимают, что опасность исходит не только от законспирированных ячеек организации, но также в результате роста религиозных настроений. Для контроля за ситуацией государство принимает новые меры, которые по мнению властей, должны сохранить светский характер общества. Например, в августе прошлого года в стране был принят закон, требующий от граждан «придерживаться традиционной одежды и культуры». В вышеупомянутом докладе Freedom House эта мера описывается как запрет на ношение хиджабов и явное притеснение мусульман за их религиозные убеждения. В условиях, когда в стране начали действовать структуры «Исламского государства» (организация запрещена в России), о чём ранее писал News.ru, используемые зарубежными НПО определения в особенности беспокоят власти. В то же время руководители Таджикистана понимают, что одними запретами НПО дело не решить. В условиях отсутствия реальной политической борьбы, участие в работе неправительственных организаций остаётся для людей чуть ли не единственной возможностью проявить свою гражданскую активность, а если запретить большинство неправительственных структур, то бедность, безработица и общая социальная неустроенность в стране могут толкнуть многих граждан искать выход в радикальных подпольных структурах. Тем более что власти сами запретили ПИВТ и тем самым открыли возможность для населения выбрать подпольные группы с более радикальными методами борьбы.
