Свинец, гормоны и доверие
В современном мире убивают все реже. Особенно разителен контраст с бурными 30-ми и 80-ми в Америке: в «криминальном» Нью-Йорке в 2014 году убили всего 328 человек. Но далеко не все страны отличает столь радужная статистика. Более того, ни одна из доброй полусотни теорий, объясняющих частоту убийств, не может адекватно объяснить колебание этого показателя в разных странах и континентах. Может быть, у статистики умышленных убийств есть простая биологическая подоплека? «Лента.ру» попыталась разобраться в этом вопросе. Частота убийств в современном обществе — величина загадочная. Обычные предположения, связывающие ее с уровнем жизни, эффективностью полиции, устоявшимися в обществе традициями и другими факторами, часто не выдерживают проверку действительностью. Скажем, в США число убийств на сто тысяч человек между 1901 и 1913 годами увеличилось в пять раз, хотя само общество за этот период, на первый взгляд, не претерпело радикальных изменений. При этом в 1919-1932 годах — сухой закон, «ревущие 20-е», гангстеры, Великая депрессия — уровень убийств не вырос и в полтора раза! Так же трудно предположить, что уровень жизни в США в 1910 году был выше, чем сегодня, или что малочисленная полиция того времени (при еще отсутствовавшем ФБР) была эффективнее нынешней. Тем не менее факты упрямы: сегодня в США убивают вчетверо чаще, чем 115 лет назад, и у исследователей нет единого мнения о причинах этого явления. Не всегда ясны и причины быстрых колебаний уровня убийств. Часто принято представлять 1990-е как самое небезопасное время в недавней истории нашей страны. На самом же деле, число убийств тогда хоть и выросло в разы в сравнении с СССР, после 1994 года начало резко снижаться, а к 1998 году упало в полтора раза. Однако в 1998-2002 годах оно опять выросло в те же полтора раза, несмотря на то, что уровень жизни населения в 1999-2002 году рос чрезвычайно быстрыми темпами. Вплоть до 2002 года средняя вероятность быть убитым для гражданина нашей страны оставалась на том же уровне, что и в «лихие 90-е», зато в 2002-2011 годах она снизилась более чем в два раза — опять-таки по не вполне ясным причинам. Столь же не очевидна и картина изменчивости по регионам. К примеру, сложно предположить, что уровень жизни в Чечне или эффективность ее полиции выше, чем в Западной Европе. Между тем количество убийств в этом регионе (0,9-1,5 на 100 тысяч жителей в год) меньше, чем в любой другой точке России, — Туве, например, уступает в 90 раз. Более того, чеченские показатели ниже, чем в большинстве западноевропейских стран (в иные годы — в полтора-два раза ниже норвежских или финских). Все это вызывает вопрос: что может объяснять столь странное распределение частоты убийств в пространстве и времени?
