Как развивается КНДР: эксклюзивный репортаж "Вестей недели"
Северная Корея крайне недовольна переговорами с США, а точнее отсутствием на них встречного движения со стороны американцев. Глубину своего разочарование корейцы, похоже, решили подтвердить наглядно — новыми ракетными пусками. Недавно было объявлено об успешных испытаниях нового типа ракеты, запущенной с подводной лодки. Совбез ООН испытания осудил. В МИД КНДР ответили, что это — "меры самозащиты". Понятно, что в такой ситуации недоверия и недопонимания Северная Корея не спешит открываться миру. Однако для корреспондента ВГТРК Пхеньян сделал исключение. Их песня — о женщинах, дети которых станут героями. Их труд отмечен почетными грамотами и мелом — на доске учета трудовых свершений. Голодные 90-е, унесшие несколько сотен тысяч жизней, научили Северную Корею главному — даже разогретая пламенем идеи плановая экономика крестьянский подвиг не гарантирует. И государство, где словосочетание "частная собственность" уже полвека как вышло из употребления, решило не заметить рождения на земле чучхэ иных принципов распределения благ. "Если государство требует собрать тонну, а мы сумели три или четыре, то все, что сверху, распределяется между членами кооператива. Есть специальные пункты, где крестьянин может обменять рис на деньги и купить, например, холодильник", — рассказал Ким Тхэ Хен, инженер кооператива. Правда, немного похожие на рыночные такие элементы экономики — по-прежнему винтики в махине корейского Госплана. Государство все так же — единственный и безупречный носитель знаний о том, что нужно его гражданину для счастья. Знаменитый корейский шелк начинается на фабрике имени Ким Чен Сук — жены вечного президента КНДР. Сотни станков превращают миллионы коконов в нити, которые позже станут простынями, наволочками, одеждой и валютой для народного хозяйства. На линию попадает только идеальный полуфабрикат . Некондицию опытный глаз определяет сразу. Важнейший момент — один кокон с трещиной на конвейере забракует всю партию. Из плохого материала — вата для одеял, подушек и медицины. В народном хозяйстве ни одна нитка не пропадает. Тянуть шелковую нить из кокона корейцы умели и века назад. А первое промышленное производство здесь открыли японцы, чтобы делать стропы для парашютов. Но днем основания фабрики считается 18 апреля 1947 года, когда вышел указ Ким Ир Сена обеспечить население качественной тканью. 500 тонн нитей в год точно обеспечивают. Производство для страны, рынок которой, как прессом, придавлен санкциями, — стратегически важное, что подтверждают многократные визиты на фабрику лидеров государства. Память о них хранит даже мебель фабричного общежития. Бережно хранимы и стул, на котором сидел руководитель страны, и интерьер который он видел, но главное — есть человек, с которым он говорил. "Высший руководитель, глядя на мою работу, узнал, что за 270 дней трудовой вахты я перевыполнила годовой план и стала членом партии. Он высоко оценил мои слова и вдохновил меня. Я никогда не забуду его любовь и уже перевыполнила и трехлетний план", — сказала одна из сотрудниц фабрики. Утро в Пхеньяне никогда не бывает тихим. Под музыку и танцы своих мужей, братьев и сестер на трудовой подвиг вдохновляют домохозяйки. Это — их вклад в выполнение стратегического плана государства. Площадки утреннего разогрева на пересечения главных транспортных потоков города. Рабочих, чиновников и студентов трудовой энергией агитбригады заряжают у вокзалов, станций метро и перекрестков. А если требуется дополнительное вдохновение, его получают у бронзовых ног вождей. Сюда приходят до и после работы, семьями, классами и трудовыми бригадами. Ритуал с прошлого века не изменен — цветы и коллективный поклон. 25-метровые Ким Ир Сен и Ким Чен Ир с холма приглядывают за страной. А она продолжает движение в заданном ими направлении. "За хорошие дела дают красный значок, и поэтому мы будем стараться" – так поется в одной из песен. К 6 годам ребенок здесь уже понимает и цели, и задачи. Уникальная система воспитания еще до школы дает удивительные результаты. Выпускник детского сада владеет голосом, телом и музыкальным инструментом на уровне профучилища. Дело — в селекции. Способности к творчеству и наукам выявляют в первые же годы жизни, а потом их шлифуют в кружках дворцов школьников. И так — шаг за шагом. По всей жизни. Каллиграфия — древнее искусство Востока. Здесь считают, что кистью и красками можно сделать буквы живыми. Символами, в которых отражается душа и мысль. Ким Бо Ген к 8 годам отражать уже научилась. "Я буду хорошо учится, чтобы оценками порадовать Высшего руководителя Ким Чен Ына", — говорит школьница. Будущее маленькой Ким, вероятно, определено. Здесь ее талант востребован и не будет упущен. Его доведут до совершенства, нужного стране. "Это традиционная и нужная профессия. У нас много революционных лозунгов, и когда они научаться этому, то сделают своими каллиграфическими талантами вклад в строительство социализма", — подчеркивает преподаватель каллиграфии. Она точно не потеряется в жизни, как и те, кто оттачивают мастерство на барабанах чанго и в бальных классах. КНДР музыкантов и танцоров нужны, кажется, миллионы. Минимум сотня тысяч только для ежедневных концертов на самом большом в мире стадионе. Знаменитая северокорейская практика массовых выступлений, где огромные иллюстрации оживляют 20 тысяч человек. Народная Корея меняется. По своим правилам, не слишком далеко отступая от идей чучхэ. С опорой на собственные силы обзавелась закрытым от мировой Сети Интернетом. Мобильники в руках уже не редкость, только связывают они абонентов исключительно внутри страны. По не слишком загруженным проспектам порой проносятся дорогие автомобили, но почти все — с синими номерами — цвет принадлежности к государственным компаниям. Обещают, наконец, закончить главный корейский долгострой — гостиницу "Рюген". Пирамиду, которая видна с самолета, начали поднимать над Пхеньяном еще в 90-е . Ее 105 этажей "разрезают" туман и облака. А ночью она — самый большой экран Кореи. Ее давно бы закончили, но стройбригады народной армии понадобились на других объектах. Проспект ученых — весь сплошь из многоэтажек, стекла и бетона — начали строить в 2013 году, предварительно очистив от старых домов. В 2014-м уже закончили. В Пхеньяне настоящий бум жилищного строительства. По проспекту в год. По этажу в день. В 2015 году в этот дом с детьми и двумя внучками въехал профессор Ли. Уверяет, что с того дня местами даже стулья не менял. Зачем, если дизайн 200-метровой квартиры утвержден на высшем уровне. "Вся мебель расставлена по своим местам по личному указанию Ким Чен Ына. В канун завершения дома он осмотрел квартиры и объяснил, что куда нужно поставить, а телевизор, который подарил, подсказал установить на тумбу нужного размера", — пояснил Ли Вон Нам. Индустрия красных табличек работает без перебоев. Если такая есть над входом, значит, хотя бы однажды дом, фабрику или класс лично посещал кто-то из руководителей страны. На фасаде центральной станции метро таких прикручено сразу три, то есть бывали и Ким Ир Сен, и Ким Чен Ир, и Ким Чен Ын. Московское метро здесь даже на открытках никто не видел, потому свое они считают самым красивым, глубоким и современным. 17 станций, между которыми курсируют поезда времен открытия метрополитена. Двери их вагонов, как и в 1973-м, открываются вручную. "Пхеньянский метрополитен построили всего за пять лет. А недавно появились еще 2 новые станции. В день мы перевозим 400 тысяч пассажиров, но в выходные и праздники бывает и миллион", — сказал Ким Ен Рен, официальный представитель метрополитена. Здесь метро не просто средство передвижения — важнейший инструмент просвещения. Каждое мозаичнное панно — как иллюстрация из учебника новейшей истории Северной Кореи. На новой станции "Кэсон" — глава о встрече полководца с народом в День Победы. Стоимость проезда — 5 вон. Ровно столько, сколько и наземным транспортом. Так что москвичу преимущества пхеньянского метрополитена оценить сложно, если, например, троллейбусом от окраины до центра добираться всего на 10-20 минут дольше. Пробки в городе отсутствуют как класс. Заторы здесь бывают только из людей, когда очереди на автобус, в Музей революции или в одной из деревень под Пхеньяном, у домика, где на свет появился Ким Ир Сен. Все в музее, даже помятый чан для воды, призвано подчеркнуть бедность, среди которой родился будущий освободитель страны. Считается, что мысль о борьбе с японскими захватчиками посетила его именно здесь в семилетнем возрасте. А в уже в 14 он начал борьбу. Окунуться в быт вековой давности помогает место, где каждый может испить воды из колодца, которым пользовался еще дедушка Ким Ир Сена. Метод подъема — ручной. Вместо чаши — выдолбленная высушенная тыква. Эту воду, словно целебную или святую, даже разливают по бутылочкам на вынос. Корейцам Севера, историю которых слишком долго писали японцы, свою собственную приходится создавать почти с нуля. Такая самоидентификации требует большого размаха и затрат. В 30 километрах от столицы солнце отражается в мраморных плитах пирамиды то ли мексиканского, то ли египетского стиля. Под ее сводами — пятитысячелетний прах короля Тангуна. Древняя могила в современном исполнении. Полуторатонные гранитные двери открывают вход в гробницу основателя корейского государства. Вообще-то саркофаги прямо за этой стеной. Головы направлены, как и положено, на Север. Но когда строили пирамиду, решили: чтобы увидеть останки такого человека, нужно немного постараться и пройти по галерее полсотни шагов. Находка — археологический прецедент. На место, где следует искать, указал лично генералиссимус. Меньше чем через месяц кости обнаружили. Спустя год и пирамида из двух тысяч 20-тонных блоков уже стояла. "Здесь мы нашли кость Тангуна и его супруги, кусочек королевской короны,. фрагмент королевского ремня и часть фарфоровой вазы. Анализ определил: человек этот родился пять тысяч лет назад", — отметил историк Ви Ми Сук. Их настоящая древность прижимается остатками средневековых стен к 38-й параллели. Кэсон — прифронтовой город, граница вокруг которого "гуляла" от перемирия к перемирию. Кэсон уникален. Город, которому довелось пожить сразу в трех вариантах Кореи. Полтысячи лет он был столицей государства Корё, в 1945-м оказался по южную строну разделительной черты. А с 1953-го отошел КНДР. От древнего периода остался квартал 300-летних домов, в память о временах Южной Кореи — ничего. Неказистые дома, словно из советской глухой провинции, скрывают от глаз достояние республики — плантации короля растений — женьшень. Во времена санкций источник бесперебойного снабжения страны валютой. Редкий целебный корень здесь почти без остановки превращают в продукт массового потребления. Женьшень здесь добавляют в чай, кофе, лекарства. На нем настаивают спиртные напитки. Из него делаю косметику и даже конфеты. Но главное — только в Северной Корее его научились выращивать. Дикий таежный корень корейцы сумели сделать сельхозкультурой. Чрезвычайно сложный процесс. Для женьшеня даже щепотка удобрений смертельна. "Вообще нельзя пользоваться агрохимикатами — от них корень сразу начинает гнить. Первый год он должен расти на одном поле, потом нужно перенести его на другое. И только через 6 лет можно выкапывать", — пояснил директор фабрики Сон Гван Сик. Поля королевского корня едва не упираются в бетонные стены. Демилитаризованная зона, куда с оружием по договору нельзя никому. Но так же никому эти 2 километра нельзя преодолеть без сопровождения военных. Именно Север — обладатель главных реликвий того перемирия, столов, где был подписан договор, сделавший именем собственным 38-ю параллель. "Перемирие является исторической победой, в которой корейский народ впервые в мире победил США. И нельзя было провести такую церемонию в простой палатке. Тогда за пять дней мы построили здание в 980 квадратных метров. А вся процедура подписания заняла 15 минут", — рассказал один из корейских военных. Демаркационная линия сейчас проходит ровно посредине семи построек. Те, что белого цвета, принадлежат Северу. Синие — собственность южан. Внутри домиков границы не существует. А снаружи до гравийной дорожки гражданскому не дойти. Она начинается там, где заканчивается песок Северной Кореи. И без бинокля отсюда видны и другая земля, и фиксирующий наши перемещения военный фотограф с Юга. Линия, разделившая время на эпохи, территорию — на Север и Юг, один народ — на две части. До Южной Кореи отсюда несколько десятков шагов . Между государствами — только очень невысокий бордюр. Но за 66 лет мало кому удавалось его перешагнуть. Их разделяют две сотни строчек мирового экономического рейтинга и 19 с лишним веков по календарю. И на 108-й год чучхэ Пхеньян все так же почти не представляет, как в 2019-м живет Сеул. Но вряд ли для кого-то к северу от 38-й это неведение несчастливое.
