Обвиняемый по делу Голунова пожаловался на тюремную робу не по размеру
В апелляция главный фигурант дела о подбросе наркотиков журналисту «Медузы» Игорь Ляховец говорил о нарушении своих прав, сравнивал себя с ирландским бойцом Конором Макгрегором, а также сетовал на «информационное зомбирование» со стороны СМИ.
«Формально сфабрикованное уголовное дело», «плод полета фантазии следствия», «глупость в крайней степени» и еще более красочные эпитеты использовал полковник ФСКН Игорь Ляховец, пытаясь добиться отмены своего ареста в Мосгорсуде по громкому делу о подбросе наркотиков журналисту Ивану Голунову.
В свой профессиональный праздник бывший начальник отделения по борьбе с незаконным оборотом наркотиков УМВД по ЗАО столицы сетовал на нарушение его прав и обвинял следствие в том, что оно действует в угоду обществу. Однако это не помогло — он остался в СИЗО.
В Мосгорсуде полковник Ляховец просил отменить решение Басманного суда столицы от 30 января. В тот день суд заключил под стражу полковника и четверых его бывших подчиненных: Дениса Коновалова, Акбара Сергалиева, Романа Феофанова и Максима Уметбаева. Коновалов впоследствии признал вину, заявив, что подбросить наркотики Голунову распорядился Ляховец. 26 февраля Коновалова перевели под домашний арест, однако четверо других остались в СИЗО.
В апелляции 38-летний Ляховец устроил собравшимся 15-минутный юридический ликбез вперемежку с эмоциональными отступлениями. Выводы суда о том, что, находясь на свободе, он может скрыться или помешать расследованию, обвиняемый называл не более чем предположением. «Это дело представляет плод художественного вымысла следствия», — горячился он.
Арестованный отметил, что никогда не покидал Россию и не имеет средств «для нахождения в бегах». «Так можно формально арестовать все население России, предполагая, что кто-то рано или поздно совершит преступление!», — негодовал Ляховец.
Обвиняемый утверждал, что все доказательства по делу уже изъяты, и уничтожать просто нечего.
«Сбор доказательств ведется семь месяцев. Этого времени было предостаточно, чтобы собрать все доказательства, а нам, по версии следствия, уничтожить все, запугать всех и скрыться», — выступал фигурант.
«Особые» условия
Он сетовал на то, что на него и его бывших сотрудников «оказывается колоссальное давление с целью оговорить себя» и рассказывал о том, как «прочувствовал на себе комплекс мер психологического воздействия». Так, по словам Ляховца, ему было обещано, он будет содержаться «в особых условиях» в «Лефортово». И эти обещания сбылись.
«Содержусь я [там] в одиночестве и вообще не как офицер, отдавший всю свою сознательную жизнь служению государству и обществу, а как террорист и изменник родины. Мне запрещены свидания с родственниками, а адвокат может посещать меня не больше двух раз в месяц, — поведал он. — До этого я с коротким перерывом в течение 15 дней содержался в ИВС, хотя по закону не должен быть более 10 дней».
Ляховец посетовал, что он был единственным в камере, кто содержался в тюремной робе. «Последняя была мне так мала, что даже не застегивались штаны», — сказал экс-полицейский. Он добавил, что пару дней провел в компании ранее судимого человека, а остальные дни — с иными лицами.
«Я не удивлюсь, что вскоре появятся допрос какого-нибудь соседа по камере с текстом, что в доверительной беседе я ему сообщил о совершенном преступлении в отношении Голунова», — сказал Ляховец.
Не обвиняя никого конкретно, фигурант обличал «лиц, реализующих публичный общественный интерес» и уличал СМИ в том, что те якобы однобоко подают информацию. «Необходимо изолировать меня от общества, ведь обнародование мною информации об истинном принятии решения по реабилитации Голунова заставит сознательную часть общества по-иному увидеть односторонне обрисованную ситуацию и выйти из состояния информационного зомбирования», — заявил он. При этом арестованный так и не назвал «истинную причину реабилитации Голунова», которую якобы не хотят публиковать СМИ.
Вместо этого он сделал несколько нетактичных намеков в адрес журналиста, заметив, что «8 марта это, вероятно, его праздник». Его адвокат Алексей Коврижкин был не менее эмоционален в высказываниях. «Если государству будет нужно, мы тут все присядем», — заявил он, назвав Ляховца «разменной монетой». В уголовном преследовании полицейских адвокат также винил кампанию, развернутую в угоду обществу.
«Прокурор ЗАО уже не разрешает возбуждать дела, в которых фигурирует кокаин. А вдруг это новый Голунов?», — возмущался адвокат.
Он просил отпустить своего клиента под залог или отпустить под домашний арест.
Однако следователь, прокурор и представитель потерпевшего Сергей Бадамшин (сам Голунов на заседании не присутствовал — Business FM) выступили против смягчения главному фигуранту меры пресечения.
«Манипуляция фактами»
Бадамшин подчеркнул, что Ляховец, которому фактически принадлежит организаторская роль в подбросе наркотиков, «довольно умело манипулирует» фактами. А экс-полицейские Уметбаев и Феофанов до своего ареста успели уничтожить доказательства по делу — видеозаписи, которые велись во время производства оперативно-розыскных мероприятий по делу Голунова.
«Уничтожать [теперь] нечего, согласен. Все, что можно уничтожить, уничтожили», — сказал Бадамшин. Кроме того, по его словам, бывшие сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков УВД по ЗАО «слили» в интернет личную фотографию Ивана Голунова. «Люди выбирают вот такую форму защиты, а потом говорят о защите чести, достоинства и так далее», — заметил представитель потерпевшего.
Бадамшин подчернил, что защита обвиняемого «должна быть добросовестной», а не построена «исключительно на обливанием грязи» Голунова, чем «не преминул воспользоваться Ляховец».
Последний, выступая с заключительным словом, заявил, что так и не услышал «никакой конкретики» в обосновании своего ареста и возбуждении дела. «Все основано просто на пустой болтовне!», — заявил он. Обвиняемый добавил, что только начинает борьбу за свою реабилитацию.
«У меня настрой боевой — наверное, больше чем у Конора Макгрегора», — сказал фигурант.
Когда судья ушла на решение, Ляховец выслушал от защитника поздравление с профессиональным днем работника ФСКН.
«Жаль, что развалили такую стройную организацию», — вздохнул он.
Однако, выйдя из совещательной комнаты, судья Марина Селина сочла арест Игорь Ляховца законным.
Извинения в зале суда
По аналогичному сценарию прошло рассмотрение жалобы других фигурантов. Правда частники дела просили снять с рассмотрения жалобу Коновалова за ненадобностью. Однако суд этого не сделал и просто отставил решение о его аресте в силе. Наиболее и интересным выдалось слушание по делу Уметбаева. Последний признался, что ударил Голунова после задержания, но отрицал, что подбрасывал ему наркотики.
По словам Уметбаева, 6 июня 2019 года, в день задержания Голунова, он находился в отгуле, но ему позвонил Ляховец и попросил подъехать в отдел помочь. Полицейский утверждал, что в кабинете полиции Голунов вел себя «истерично» и отказывался ехать на медосвидетельствование. Он ответил журналисту пощечину. Уметбаев сказал, что позже понял, чем было вызвано таколе поведение задержанного и теперь раскаивается, что так поступил с ним. Тогда же он был уверен, что перед ним стоит преступник, который вел себя «нагло и вызывающе». Уметбаев в суде извинился перед Голуновым.
