Две грани русского мира
Зашла недавно речь об одном подмосковном мэре, который в свое время гремел в разных ужасных скандалах, а после отставки как сквозь землю провалился — где он? Оказалось, в Черногории, уехал, живет там. Здесь есть элемент анекдота. Главная оппонентка того мэра, известная по тем временам, тоже давно уехала из России — в Эстонию, живет теперь там как политический эмигрант, и анекдот заключается в том, что эмиграция их, давних оппонентов, по сути уравняла, и они теперь могут встречаться на нейтральной территории — где-нибудь между Эстонией и Черногорией, в Праге, например, — и вспоминать минувшие дни, разговаривая как равный с равным. Но вообще-то понятно, что равенство их очень условное, символическое. Она — политический эмигрант, она уехала, потому что считает, что здесь ей заниматься политикой опасно. Он — эмигрант совсем другого рода, у него здесь бывших подчиненных сажают по каким-то уголовным статьям, ему и самому что-то наверняка грозит, и даже если не грозит, лучше подстраховаться и уехать. И географическая разница между их эмиграциями — просто следствие разницы между причинами их отъезда. Она уехала в страну, которую у нас считают заповедником русофобии, в страну, которая состоит в НАТО и в Евросоюзе, которая боится нападения России, в которой президент — бывший американец. Это, конечно, идеальная страна для эмиграции российского оппозиционера. Ходи в ней по улицам, кричи «Долой Путина», и местные будут тебе под ноги бросать цветы (если, конечно, улицу правильно выбрать и не ходить в места компактного проживания местных русских, у которых Путин довольно популярен). Вот в такую страну уехала оппозиционерка. А бывший мэр уехал в страну, которая не в ЕС и не в НАТО, и в которую россиян пускают без визы, и в которой все православные, и Россию принято любить, ну и вообще — крайне благоприятная среда для такого русского эмигранта, которому важно не «долой Путина» сказать, а чтобы в дверь не постучали и не сказали «откройте, ФСБ».
