За рубежом атаки

Главным событием минувшей недели, безусловно, стало начало военной операции Вооруженных сил России в Сирии, о чем Москву попросил президент страны Башар Асад. Бомбардировщики Воздушно-космических сил нанесли несколько десятков ударов по объектам террористов, судя по заявлениям руководства Министерства обороны, весьма успешных. Между тем цели и результативность этих ударов уже стали предметом острых дискуссий, в том числе и на дипломатическом уровне. Как заявлялось официально, российская авиация наносит удары исключительно по позициям боевиков запрещенной в РФ террористической организации «Исламское государство». Между тем уже в первый день операции в адрес России посыпались обвинения в том, что наши самолеты бомбят не ИГИЛ, а силы сирийской оппозиции. В частности, после нанесения ударов в Хаме и Хомсе 30 сентября — 1 октября недовольство действиями России выразили правительства Франции, Германии, Катара, Саудовской Аравии, Турции, Великобритании и США. Однако официальная позиция Кремля непреклонна: Россия бомбит ИГИЛ и только ИГИЛ, целями ударов являются прежде всего пункты управления, склады с боеприпасами и взрывчаткой, узлы связи, мини-заводы по производству оружия для террористов-смертников и лагеря подготовки боевиков. Как заявил 30 сентября глава кремлевской администрации Сергей Иванов, Россия будет воевать в Сирии исключительно с воздуха. Костяк российской военной группировки в Сирии действительно составляет авиация. По последним официальным данным, это 50 самолетов и вертолетов, среди которых фронтовые бомбардировщики Су 24М и Су 34, штурмовики Су 25СМ и истребители Су 30СМ. Вертолеты представлены ударными боевыми Ми 24 и транспортными Ми 8. Судя по фото и видео с авиабазы близ города Латакия, где базируется российская авиация, в Сирии применяется широкий спектр боеприпасов — от простых фугасных авиабомб (в основном ФАБ 250) до новейших корректируемых бомб КАБ-500с. «Сухопутная» составляющая российской группировки, численность которой оценивается в 1300–1500 человек, представлена подразделениями, которые осуществляют охрану и обеспечение деятельности российской авиабазы. Это, в первую очередь бойцы 810-й бригады Черноморского флота и 7-й десантно-штурмовой дивизии ВДВ (Новороссийск). Среди наземных вооружений на российской базе были замечены БТР 82А, танки Т 90, зенитно-ракетные комплексы «Панцирь-С1». Поддержка действиям российской авиа­ции оказывается и с моря. В частности, сообщается, что к берегам Сирии направлен ракетный крейсер «Москва», на во­оружении которого состоит зенитно-ракетный комплекс С 300Ф («Форт»). Уже на четвертый день бомбардировок начальник Главного оперативного управления Генштаба Вооруженных сил РФ генерал-полковник Андрей Картаполов заявил, что российской авиации удалось существенно снизить боевой потенциал террористов и подорвать их материально-техническую базу. Кроме того, по словам генерала, «около 600 наемников действующих на территории Сирии террористических группировок оставили позиции и пытаются выбраться в Европу». Однако к таким победным реляциям стоит относиться с определенной долей осторожности. Численность сил ИГИЛ оценивается в 90–100 тыс. «штыков», и для разгрома такой группировки дислоцированных в Сирии российских самолетов явно недостаточно. «Это не менее 6–7 тыс. целей, непонятно, как можно нанести им серьезный урон за 60 боевых вылетов, — рассказал „Совершенно секретно“ бывший военный летчик, принимавший участие в боевых действиях в Афганистане. Кстати, во время Афганской войны, которая длилась 10 лет, интенсивность применения советской бомбардировочной авиации была на порядки выше. В частности, только за 1986 год авиационная группировка 40-й армии сбросила на противника 105 тыс. авиабомб. Кроме того, Афганистан активно бомбили и с приграничных аэродромов, расположенных в СССР, применялись стратегические бомбардировщики, которые использовали в том числе и сверхмощные 9-тонные авиабомбы ФАБ 9000. Однако к победе над моджахедами это не привело. Впрочем, сами российские военные признают, что разгромить ИГИЛ без наземной операции не удастся. Однако в то, что Кремль решится отправить на Ближний Восток крупный сухопутный контингент, сегодня верят немногие. Во-первых, такая операция чревата серьезными людскими потерями; во вторых, возможности России по переброске и материально-техническому обеспечению крупной группировки на столь отдаленном от наших границ театре военных действий сильно ограничены. По официальным заявлениям, Россия начала военную операцию в Сирии исключительно в целях борьбы с террористической угрозой, которая может из региона перекинуться на территорию нашей страны. Однако многие политологи считают, что российские самолеты в Сирии решают не столько военные, сколько политические задачи. Среди них называются демонстрация решимости Москвы в поддержке дружественного режима Асада и попытка Кремля на фоне санкций и международной изоляции напомнить о себе как о ключевом игроке в мировой политике.