Гражданское общество: Государство что-то скрывает

Указ президента о засекречивании сведений о военных потерях в мирное время – это попытка вывести из сферы общественного контроля судьбы сотен и даже тысяч человек, участвующих в боевых действиях. После того как мы (журналисты, блогеры и общественные деятели – Аркадий Бабченко, Владимир Воронов, Светлана Давыдова, Павел Каныгин, Руслан Левиев, Тимур Олевский, Григорий Пасько и Лев Шлосберг и я) решили оспорить его в Верховном суде, в наш адрес звучало много слов поддержки, но немало было и скепсиса. Тринадцатого августа восьмичасовое заседание закончилось отказом суда признать указ незаконным, но у нас есть уверенность, что все было не напрасно. В первую очередь, состоялся редкий по нынешним временам диалог между властью и гражданами – пусть и в рамках судебного заседания, которое, кстати, было открытым. Мы получили возможность задать представителю президента все интересующие вопросы на чрезвычайно болезненную тему, волнующую большое количество людей. Мы узнали, что президент и Министерство обороны не считают гибель солдата чрезвычайным происшествием – представитель президента отрицательно ответил на прямой вопрос. Наши оппоненты в суде настолько упорствовали в желании опровергнуть каждый наш довод по всем пунктам, что не заметили, как перешли некую морально-этическую грань. Стало известно, что об обстоятельствах гибели не смогут узнать даже родственники военнослужащего – для них это тоже будет гостайной. В XXI в. это выглядит дико, особенно на фоне мировой практики: в США и Великобритании данные о потерях в спецоперациях публикуются в режиме реального времени. В экспертном заключении, которое представило правительство на заседании Верховного суда, в противоречие законодательству о гостайне не указаны основания для засекречивания подобной информации; ничего не сказано о потенциальном ущербе в случае ее разглашения. Выходит, что решение о засекречивании принималось без какой-либо экспертизы и оценки целесообразности, в узко политических целях текущего момента.