Пророссийские покидают Киев

Один из самых известных пророссийских журналистов Максим Равреба на этой неделе эмигрировал из своего родного Киева в Москву. Ему, одному из лидеров интеллектуального сопротивления на Украине, после убийства Олеся Бузины оставаться в евромайдановской Украине, где бал правят правосеки и СБУ, было небезопасно. Он сразу же понял, что следующей целью может стать и он. Поэтому, не долго думая, он в течение двух дней оформил все нужные для выезда дочери-школьницы документы, собрал дорожную сумку и отправился в киевский аэропорт «Жуляны». Не спал два дня, нервничал. Без приключений в аэропорту, естественно, не обошлось. После регистрации на рейс его сразу же попросили пройти в комнату для дополнительного осмотра. Оказалось, у него в вещах был орден Красной звезды. Есть какое-то украинское законодательство, которое регулирует вывоз наград из страны. Нужны соответствующие документы. Мол, а, может быть, ты снял его с убитого ветерана. - Я объяснил им, что купил этот орден десять лет назад на барахолке. Он настолько дешево стоил, что я сразу понял, что это подделка, о чем так и сказал украинским таможенникам. На нем не было никаких номерных знаков. Просто это был мой орден. Он мне был дорог, и, собираясь впопыхах, я бросил его в свою дорожную сумку. Но на мои слова они не обращали внимания. До вылета оставался час. А они все медленно-медленно делали, как будто специально хотели сделать так, чтобы я на свой рейс не попал: искали форму протокола, потом не нашли и стали заполнять протокол на меня поверх другой формы протокола. Я все время у них интересовался: не улетит ли самолет без меня? В общем, Красную звезду они конфисковали. В самолет мы сели за пять минут до вылета. Равребе всё это показалось странным. Уже после приземления в Москве, когда он все случившее описал в разговоре с бывшим украинским офицером милиции, также эмигрировавшем в Москву, ему разъяснили, что так обычно ведут себя, чтобы спровоцировать человека. Видимо, делали все медленно, чтобы заставить человека нервничать из-за переживаний, что он может опоздать на рейс. Ждали бурной реакции, чтобы потом вызвать милицию, пришить административное нарушение, составить протокол и задержать… Но, молодец, Равреба сдержался. - Теперь, слава Богу, я в безопасности в Москве. Мне подарена жизнь, а мой дочери сохранен её отец. В общем, Равреба начинает свою журналистскую карьеру в Москве. По новой. Равреба для ватнического Киева культовая фигура. Если после февральского переворота 2014 года многие из нас, пророссийских интеллектуалов, журналистов, политиков и общественных деятелей, эмигрировали из Украины, сразу поняв, что с нами сделают или СБУ, или правосеки, то Максим, будучи довольно известным и узнаваемым тележурналистом (в нулевых он был ведущим новостей на самом популярном канале Украины «Интере»), решил остаться. А это было очень даже для него небезопасно. Буквально сразу же после переворота известная киевская журналистка-грантоедка Наталья Соколенко выступила с призывом к люстрации пророссийских журналистов и политологов, которые, по ее мнению, необъективно рассказывали в печати о Евромайдане. Среди перечисленных ею пророссийских товарищей были, в том числе Макс Равреба и ваш покорный слуга. Макс особо в течение всего этого года без особой нужды на улицу не высовывался. Хотя у меня есть киевский приятель, который лично видел, как Равреба дискутировал с бойцами карательного батальона «Донбасс» в одном из киевских моллов. Всю свою бурную деятельность Равреба перенес в Фейсбук. При этом не скрывал того, что он - ватник и колорад. Своих врагов, сидя в Киеве, не стеснялся называть укропами. Активно поддерживал Новороссию. Критиковал евромайданщиков, критиковал хунту. Его стебные статусы пользуются бешенной популярностью среди ватников и колорадов и, конечно же, вызывают бешенную реакцию у киевских укропов. Один из них – издатель интернет-издания «Трибуна» Евгений Лауэр – возмутился, как это такое может быть, что в Киеве до сих пор открыто действуют такие ватники, как Равреба, и публично призвал правосеков найти его. Мы, друзья Макса, в течение этого года постоянно уговаривали его переехать в Москву, но он все время отмахивался от нас. Лично с Равребой я познакомился зимой 2005 года после первого Майдана. Мы его с донецким политологом Владимиром Корниловым уговаривали перейти на телеканал одного известного тогда на Украине оппозиционного политика. Помню, как Макс, когда мы уселись за столиком в кафе, сходу заявил, что он сторонник Советского Союза и хочет его восстановления. И сразу поинтересовался: не пугают ли нас такие его взгляды? Мы с Володей его сразу же уверили, что и сами не были бы против такого поворота истории. Что мне нравится в Максе, так это его открытость. Там, где другой бы промолчал, он никогда не скрывает своего отношения к происходящему. Ничего не боялся. Помню, как он открыто защищали Вадима Титушко, которому оранжевые шили «избиение» оппозиционных журналистов Ольги Сницарчук и Влада Соделя в 2013 году во время одного из митингов оппозиции. Он публично и печатно называл их лжецами, заявляя, что никто их не избивал, и просил их во время их пресс-конференций показать нанесенные им Титушко раны. В конце концов, он своим ярким троллингом заставил «СС-супругов» публично признаться, что их никто не избивал, чем и развеял оппозиционную легенду. Однажды Максим, не боясь правосеков, которые не хотели пропускать его на Евромайдан, требовал от них разрешить ему видеосъемку. В Сети есть видеосъемка, на которой он один в окружении националистов-радикалов, «качает права» журналиста. В общем, человек он бесстрашный. Сейчас Киев зачищают от пророссийских. Или убивают, или вынуждают к эмиграции. И я согласен с лидером Прогрессивно-социалистической партии Украины Натальей Витренко, которая считает, что мирный протест граждан против киевской хунты сейчас невозможен. Как только ты хочешь организовать митинг, милиция сразу сообщает о нем правосекам, которые приезжают на этот митинг и избивают собравшихся. Люди боятся после такого протестовать. Поэтому тут, с одной стороны, без России, а с другой – без Европы хунту и уличных фашистов не приструнить. Убийство Бузины и вынужденная эмиграция Равребы этот тезис наглядно иллюстрируют. Один из самых известных пророссийских журналистов Максим Равреба на этой неделе эмигрировал из своего родного Киева в Москву. Ему, одному из лидеров интеллектуального сопротивления на Украине, после убийства Олеся Бузины оставаться в евромайдановской Украине, где бал правят правосеки и СБУ, было небезопасно. Он сразу же понял, что следующей целью может стать и он. Поэтому, не долго думая, он в течение двух дней оформил все нужные для выезда дочери-школьницы документы, собрал дорожную сумку и отправился в киевский аэропорт «Жуляны». Не спал два дня, нервничал. Без приключений в аэропорту, естественно, не обошлось. После регистрации на рейс его сразу же попросили пройти в комнату для дополнительного осмотра. Оказалось, у него в вещах был орден Красной звезды. Есть какое-то украинское законодательство, которое регулирует вывоз наград из страны. Нужны соответствующие документы. Мол, а, может быть, ты снял его с убитого ветерана. - Я объяснил им, что купил этот орден десять лет назад на барахолке. Он настолько дешево стоил, что я сразу понял, что это подделка, о чем так и сказал украинским таможенникам. На нем не было никаких номерных знаков. Просто это был мой орден. Он мне был дорог, и, собираясь впопыхах, я бросил его в свою дорожную сумку. Но на мои слова они не обращали внимания. До вылета оставался час. А они все медленно-медленно делали, как будто специально хотели сделать так, чтобы я на свой рейс не попал: искали форму протокола, потом не нашли и стали заполнять протокол на меня поверх другой формы протокола. Я все время у них интересовался: не улетит ли самолет без меня? В общем, Красную звезду они конфисковали. В самолет мы сели за пять минут до вылета. Равребе всё это показалось странным. Уже после приземления в Москве, когда он все случившее описал в разговоре с бывшим украинским офицером милиции, также эмигрировавшем в Москву, ему разъяснили, что так обычно ведут себя, чтобы спровоцировать человека. Видимо, делали все медленно, чтобы заставить человека нервничать из-за переживаний, что он может опоздать на рейс. Ждали бурной реакции, чтобы потом вызвать милицию, пришить административное нарушение, составить протокол и задержать… Но, молодец, Равреба сдержался. - Теперь, слава Богу, я в безопасности в Москве. Мне подарена жизнь, а мой дочери сохранен её отец. В общем, Равреба начинает свою журналистскую карьеру в Москве. По новой. Равреба для ватнического Киева культовая фигура. Если после февральского переворота 2014 года многие из нас, пророссийских интеллектуалов, журналистов, политиков и общественных деятелей, эмигрировали из Украины, сразу поняв, что с нами сделают или СБУ, или правосеки, то Максим, будучи довольно известным и узнаваемым тележурналистом (в нулевых он был ведущим новостей на самом популярном канале Украины «Интере»), решил остаться. А это было очень даже для него небезопасно. Буквально сразу же после переворота известная киевская журналистка-грантоедка Наталья Соколенко выступила с призывом к люстрации пророссийских журналистов и политологов, которые, по ее мнению, необъективно рассказывали в печати о Евромайдане. Среди перечисленных ею пророссийских товарищей были, в том числе Макс Равреба и ваш покорный слуга. Макс особо в течение всего этого года без особой нужды на улицу не высовывался. Хотя у меня есть киевский приятель, который лично видел, как Равреба дискутировал с бойцами карательного батальона «Донбасс» в одном из киевских моллов. Всю свою бурную деятельность Равреба перенес в Фейсбук. При этом не скрывал того, что он - ватник и колорад. Своих врагов, сидя в Киеве, не стеснялся называть укропами. Активно поддерживал Новороссию. Критиковал евромайданщиков, критиковал хунту. Его стебные статусы пользуются бешенной популярностью среди ватников и колорадов и, конечно же, вызывают бешенную реакцию у киевских укропов. Один из них – издатель интернет-издания «Трибуна» Евгений Лауэр – возмутился, как это такое может быть, что в Киеве до сих пор открыто действуют такие ватники, как Равреба, и публично призвал правосеков найти его. Мы, друзья Макса, в течение этого года постоянно уговаривали его переехать в Москву, но он все время отмахивался от нас. Лично с Равребой я познакомился зимой 2005 года после первого Майдана. Мы его с донецким политологом Владимиром Корниловым уговаривали перейти на телеканал одного известного тогда на Украине оппозиционного политика. Помню, как Макс, когда мы уселись за столиком в кафе, сходу заявил, что он сторонник Советского Союза и хочет его восстановления. И сразу поинтересовался: не пугают ли нас такие его взгляды? Мы с Володей его сразу же уверили, что и сами не были бы против такого поворота истории. Что мне нравится в Максе, так это его открытость. Там, где другой бы промолчал, он никогда не скрывает своего отношения к происходящему. Ничего не боялся. Помню, как он открыто защищали Вадима Титушко, которому оранжевые шили «избиение» оппозиционных журналистов Ольги Сницарчук и Влада Соделя в 2013 году во время одного из митингов оппозиции. Он публично и печатно называл их лжецами, заявляя, что никто их не избивал и просил их во время их пресс-конференций показать нанесенные им Титушко раны. В конце концов, он своим ярким троллингом заставил «СС-супругов» публично признаться, что их никто не избивал, чем и развеял оппозиционную легенду. Однажды Максим, не боясь правосеков, которые не хотели пропускать его на Евромайдан, требовал от них разрешить ему видеосъемку. В Сети есть видеосъемка, на которой он один в окружении националистов-радикалов, «качает права» журналиста. В общем, человек он бесстрашный. Сейчас Киев зачищают от пророссийских. Или убивают, или вынуждают к эмиграции. И я согласен с лидером Прогрессивно-социалистической партии Украины Натальей Витренко, которая считает, что мирный протест граждан против киевской хунты сейчас невозможен. Как только ты хочешь организовать митинг, милиция сразу сообщает о нем правосекам, которые приезжают на этот митинг и избивают собравшихся. Люди боятся после такого протестовать. Поэтому тут, с одной стороны, без России, а с другой – без Европы хунту и уличных фашистов не приструнить. Убийство Бузины и вынужденная эмиграция Равребы этот тезис наглядно иллюстрируют.